Тимур Зульфикаров - Земные и небесные странствия поэта

О Боже!..

Бог до людей, что мать до детей…

И вот гляди — мать детей своих оставила…

И так привык человек русский с дьяволом жить, что убоялся Бога своего и Ангела Его…

О Боже!..

Тогда Тимур-Тимофей пошел один в поле, а потом взял с поля палый пониклый в дожде ветвистый семенистый ржаной остистый колос и язык свой веселый пророческий острым колосом избил изранил изрыл искровенил, чтобы немая кровь текла от языка его, а не вольное опасное Слово.

И долго не мог избавиться от колоса удушающего шершавого…

О Боже…

…Русь!.. И для того растут обильныя тучныя хлеба твои, чтоб изрезать избить остистыми колосьями языки вольныя твоих провидцев правдолюбов полевых пророков?..

И будет Русь немых пророков?

И будут их рты полны шершавых удушливых колосьев?

Ой ли?..

Да не хватит хлебов!.. да не хватит остистых колосьев!..

О Господи сотвори благослови урожай вольных русских языков боле чем урожай колосьев!..

Сотвори Боже!.. Пусть будет боле на Руси пророков, чем колосьев…

Но! русское поле больно сорняками а голова обильными тщими словесами…

…Но! Господи! Если б человеки были немыми безъязыкими — то не было бы войн и зла безумных травящих словес меж людьми племенами и народами…

О Боже!.. Да куда зашел забрел я?..

Господь! Слово — Твой промысел, а я замолкаю, а я молчный.

И немой певец Тимур-Тимофей ушел с немой Руси с остистым огненным колючим колосом в горле…

И пошел он на Русь из родного города Джимма-Кургана по следам тысячелетней матери своей Анастасии.

И вернулся от Руси по следам ея…

И замкнул уста испуганные свои…

И стал немым…

О Боже…

…И вот я ухожу в реку Кафирнихан навек.

И вот я ухожу в смутную глиняную весеннюю бешеноволную реку родную мою Кафирнихан, на брегах которой был я отроком ранним сладким…

И я ухожу в реку насмерть и боюсь оглянуться на берег, где льется трепещет страдает ходит среброшумящий туранга-тополь…

Скорей! Боже!..

Вот ты стоял на берегу — и река была — бушующая жизнь…

Но вот сделал ты три шага в ледяные волны, и каменеет леденеет тело твоё, и река стала — леденящая застывшая смерть…

Река — жизнь…

Река- смерть…

Жизнь …

Смерть…

Всего три шага отделяют вас…

Но я сделал эти три шага…

И вот я плыву в реке моей и глинистые песчаные валы волны водяные хребты горы несут меня и я хочу открыть рот и взять навек ледовой родной воды волны да река не берет меня.

Не хочет она. Не хочет она брать до срока меня.

Не хочет она родная брать тело мое сильное тугое еще еще еще младое молодое…

…Река возьми меня…

Одна ты у меня осталась родная.

Возьми мя… услади усыпи упокой угомони утешь меня река река река моя…

Смерть, возьми жизнь мою…

Я хочу уйти в воду, как ушел Джамал-Диловар отец мой утопленник удавленник распухший в колкую чужую прорубь безродную вилюйскую безысходную…

Я хочу уйти уплыть как ситцевая дымчатая огненная ночная девочка туберкулезная дальная моя Лидия-Морфо с сосками девьими святыми малиново неутоленными…

…Лидия-Морфо ты ждешь ты плывешь за излучиной? за дальным поворотом?..

…Река река возьми меня…

Но я плыву живу дышу в тяжких дремных маслянистых дымчатых валах волнах и не могу хлебнуть навек землистой бешеной воды…

И я плыву в реке а среброшумящий верный бедный тополь бежит по брегу вровень со мной и не хочет он отпускать меня…

И все он бежит бежит вдогонку и все не отстает не отстает не отстает он…

Возьми мя река!.. Яроволная!..

Отпусти мя тополь! Среброзвонный!..

Да не берет река.

Да не отступает бегущий бедный задыхающийся тополь похожий на инвалида скачущего на костыле одноного…

О Боже…

И тут!..

О Боже! Да зачем искушаешь? зачем отодвигаешь срок мой?..

Зачем Боже?..

И тут глухо слышу я выстрелы и пули сочно мохнато жирно хлюпают бьют косо скользят у головы моей сонной и уходят слепые тупые тунные в реку в воду…

Рядом!..

О Боже…

…А я гляжу на берег веселый весенний и там два солдата на лошадях упоенно радостно стреляют в меня из карабинов…

Но река несет меня и не могут они попасть в меня и я беру в рот воздуха а не воды последней и ухожу под волны как под тайные детские слепые беспробудные ночные одеяла…

И река уносит меня от берега, с которого хотят убить меня, и река уносит меня за далекую излучину и я плыву под песчаной глинистой водой и не могу открыть глаза и не пойму, зачем солдаты сладострастно вдохновенно как охотники в дичь стреляли в меня?..