Тимур Зульфикаров - Земные и небесные странствия поэта

И жила далее в кишлаке Кондара их звериная охота вражда смерть гульба…

…И однажды скитаясь чабаном в горах над рекой Сиема Тура-бек-луна на молитву на горе обрывистой свято слепо встал услыхав Аллаха глас, словно вкопанная овца услыхав рев снежного ирбиса барса отца…

Тогда сзади подкрался Мирзо-бек как травяная эфа-змея и принес свой неистовый переспелый перегоревший яд

И косо метнулся бросился сзади на молящегося чтоб свергнуть его с горы в реку…

Но так велика его ненависть была и жажда мести была жгла что он не удержался и сбив столкнув в смертную пропасть врага он не устоял на горе мокрой весенней и пополз неотвратимо яро за ним вослед полетел насмерть навсегда навека

И одна ненависть породила две смерти как двух трех четырех змей порождает одна змея а любовь как ночь порождает мириады плеяд…

Тогда дервиш сказал…

Нет! дервиш ничего не сказал

…Тогда началась гражданская война…

ПЛАЧ

…Дервиш и что же ты ушел бежал от народа своего,

объятого гражданской войной?

И я удалился от народа моего, чтобы рыдать о нем…

…Родина моя! ты лежишь на золотисто сухих осенних холмах горах

И я пришел к тебе осенью чтобы вкусить взять от сладчайших медовых медовобредовых виноградников рохатинских твоих

Чтобы испить из хрустальнотелых сребротекучих родников арыков твоих

Но этой осенью не уродили виноградники лозы твои и висят квело муторные неурожайные гроздья кисти как усохшие соскы старых святых жен

Родина но велик урожай рдяных алоогнистых гранатов и вся ты осыпана гранатовыми живогранатовыми зернами

Ой как много зерен этих текучих млявых

А осенние медовые рамитские памирские гиссарские куляб-ские арыки раньше едва жили едва дышали едва текли от палой златой листвы

А нынче в арыках лежат убитые отроки и яробородые мужи и щедро осыпаны гранатовыми зернами они

И текут рубиновые зерна в курчавосмоляных власах безвольных их и бродят трупные изумрудноатласные мухи — родина моя! вот где атласы твои…

Родина откуда гранатовые зерна в садах яблонь чинар тополей туранг и в пустынных хлопковых полях полях полях.

Поля поля белопенные где сборщики твои иль тоже осыпаны гранатовыми зернами они убитые лежат молят в арыках тесных и не дают течь бежать арыкам

Аллах помоги

И я гляжу в лица моих расстрелянных убитых забытых родных

И тут забыто лежат молят уповают самые прекрасные отроки и курчавобрадатые мои сыны братья мои родные таджикские мужи

…Родина моя ты лежишь на золотистых пыльных чудовых холмах а в арыках убитые улыбчивые лежат уповают нежно беспомощно твои мужи

И мне их за год не похоронить

Эй кто поможет мне? но в ближних и дальних святых кишлаках родимые мои саманные кибитки мазанки журавлиные или пустынны иль пугливы иль мертвы

…Родина моя! ты лежишь на безвинных золотисто мреющих вековых холмах горах лежишь томишь таишь

А я слепец пришел отведать взять от рохатинских виноградников твоих

Но не уродился виноград а уродился адов урожай гранатовых убитых расстрелянных изрезанных измученных отроков и ярых курчавых прекрасных и в смерти мужей погибельных твоих

И я один в холмах златых средь урожая мужей убиенных гранатовых обсыпанных гранатовыми зернами ранами пулями рдяными и я один сборщик могильщик адовых непохороненных забытых урожаев твоих

Один я в золотых пустынных пугливых холмах среди гранатовых родимых братьев сыновей отцов дедов покошенных расстрелянных моих моих моих

Аллах помоги чтоб гранатовые тяжкие застывшие загустевшие арыки обернулись в курчавые былые текучие веселые хрустали

Аллах! я шел в холмы виноградные а забрел в холмы войны

Дервиш сказал:

— Только четыре народа на земле знали священную тайну больших войн — древние римляне с их легионами, монголы с их пенными волчьими конницами, немцы с их дивизиями геометрическими журавлиными железными и русские с их необъятной жертвенной пехотой

Древние римляне и монголы костьми полегли смирились ушли в небытие истории, немцы нынче утонули в рыхлой животной сытости, русские зачахли в пьянстве и нищете слепоте

Никто на земле нынче не знает священной тайны великих войн…

Господь! Только ты!..

Но всякий народ — увы! — знает тайну гражданской войны…