Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви

А там встреча вечна, а на земле всего три дня!..

Но я счастлив и здесь любовь моя!..

…Возлюбленный мой!.. Когда построили Пирамиду Хуфу-Хеопса ее зодчего Хемиуна брата верховного фараона сбросили со свежей Вершины-Острия!

И он долго по каменной глади падал летел витал умирал вдохновенно молодое пенное тело свое тратил о камни плиты избивал! ай высока Пирамида была!

Возлюбленный мой а я неслышно алчно таю таю в шелестящих простынях как декабрьское мороженое в детское алом арбузном безвинном горле как в кипятке рушится хрусталь…

А я уже вся изошла до тридцати трех килограммов а во мне тридцать три килограмма как тридцать три этажа а Спасителю Христу было тридцать три года когда распяли Его а он восстал а я уже хочу летать как птица вешняя легка а я хочу летать!..

А я уже более птица чем человек, а душа птичья уже пернатая уже крылатая моя…

…Возлюбленная моя я полечу с тобой! я хочу обнять навек тебя в несметных метельных необъятных ройных снегах небесах небесах небесах…

Возлюбленная моя мы полетим навек с тобой!..

Но когда? Но как?..

…Возлюбленный мой!

А главврач Онкоспирамиды Левонтий Мортус Осирис Анубис на прощанье возлюбил простил меня…

Он лысый как ливийская нубийская пустыня у него золотые зубы дымят горят он никогда не выходит из Пирамиды он живет и спит здесь средь дышащих лазоревых желтых мумий своих…

Он отец их!

Он фараон заживо мертвых обреченных!

Никто не видел как он покидает Пирамиду, но я видела однажды, как он садился тайной ночью в черную машину и там за рулем сидела жена в черной смоляной одежде и необъятной черной шляпе — но я успела заглянуть за черные кромешные шелковые поля этой шляпы — и увидела голый череп костяной лик без глаз но с гранатовыми рдяными пьяными губами…

Там под шляпой Смерть воительница была и черная загробная машина Ея нильская погребальная колесница ладья всегда у Пирамиды стояла уповала ждала…

И стоит уповает ждет всегда…

И увозит обильные палые урожаи свои… да…

Тогда Левонтий Анубис мне шепнул:

— Мария я пущу тебя на крышу моей Пирамиды — там воля там небеса там снега метут!.. Оттуда вся Русь видна ясна слышна! Ты там напоследок надышишься наживешься налюбуешься наглядишься всласть!..

И он дал мне ключ от двери на крышу…

Он давал ключи всем, кому оставалось три дня…

И теперь я всякую ночь всхожу на крышу Пирамиды и там дышу и гляжу через снега чрез всесвечные русские ледовые паутины пряжи пелены жемчужные летучи кружева…

Где там Русь?..

Где ее древлие травознатцы святые травницы, что исцелили бы меня?

Да нет там травниц травознатцев, а есть одна трава…

Не одолели Русь татары, а одолели дикие травы…

И травознатцы бесследно полегли навек в глухие травы…

Чу!.. Ау!.. Где там Русь… Сон целебная трава?..

Или ее полонила навек метель взяла?

Может и нет там в метелях Руси?..

Может метель Русь спеленала схоронила замела?..

Не знаю я…

Да мне уже не увидать…

Но!..

Если б стихла унялась метель — и вся Русь с крыши стала видна ясна до окраин до дна — тогда я бы увидела путника Иисуса Христа, что идет грядет на праздник Руси, на тысячелетье крещенья Руси по смирным неоглядным снегам…

Он идет на тысячелетнюю Русь, на Праздник Ее, Он идет в снегах осенен бос кроток Гость, а Его никто на Руси не ждет…

Но я жду…

Я с Пирамиды гляжу. Я жду Его…

Он один исцелит воскресит меня и всех, кто в Пирамиде, как исцелил воскресил Он Лазаря и иных…

Христос — одна надежда у обреченных на земле! да!

Но метель не унимается не успокаивается.

И не видно Руси…

И не видно Христа тихо грядущего в смирных осиянных алмазных покорливых снегах снегах снегах…

И грядет незваный Гость в снегах…

А возлюбленный мой а мне жить дышать осталось три дня…

Но такая боль резь тьма дурь кость ткань мясо мое заживо горит точит скорбит и нет сил встать от простыней!

Возлюбленный мой подними меня отнеси меня на крышу — я там хочу дышать жить летать в последних снегах…

Я там хочу летать витать как летала витала над сценой тогда тогда тогда, когда жива была…

…Возлюбленная моя скоро нощь нощь скоро все утихнут улягутся бредить бродить спать умирать уповать…

Скоро нощь — скоро уснет Левонтий Мортус Анубис Осирис — тогда мы пойдем с тобой на крышу и будем летать дышать в метели витать!..

Скоро нощь! потерпи возлюбленная моя, чтоб никто не увидел нас…

…И я стою берегу лелею руку снежную перламутровую пуховую ломкую сквозящую твою в жемчужных погребальных летучих простынях…