Михаил Барщевский - Лед тронулся

Лена к концу поездки твердо знала, что дома вообще все хорошо. А здесь все плохо! Наблюдая за женой, Вадим понял, что для них двоих самое страшное — безделье. Лена нашла себе занятие — курсы английского языка. И хотя Вадим изначально был против, чего греха таить, не хотел выбрасывать лишние сто семьдесят долларов в месяц, сейчас об этой трате не жалел. Хоть что-то в Ленкиной жизни происходило.

Хоть о чем-то ей было, что рассказать, когда он возвращался из офиса.

После почти полугода американской жизни оба пришли к выводу: Лене нужно работать. Не из-за денег. Сомнений в том, что Вадим заработает их в Союзе предостаточно, не было никаких. Ленка просто зверела, сидя в четырех стенах. Вторники и четверги, свободные от занятий на курсах, она ненавидела. А за неделю каникул вообще чуть не впала в депрессию.

Как-то раз, гуляя по торговому центру, куда в очередной раз поехали, чтобы скоротать вечер и не сидеть перед экраном дурацкого американского телевизора, где рекламулишь изредка прерывали передачи, Вадим поделился с женой очередной фантазийной идеей.

— Слушай, кис, а что если тебе в Москве пойти на второе высшее?

— С чего это вдруг?! — В голосе Лены прозвучала известная доля агрессии. Что было понятно — четверг, весь день дома. — Ты считаешь, что мой институт и кандидатская степень «не катят»?

— Да, нет! «Катят». Преподавать в институте ты сможешь. Думаю, без проблем, — Вадим взял самый что ни на есть миротворческий, — я о другом. Представь себе, ты получаешь диплом юриста. Всего-то три года. И мы вместе работаем на фирме. Такой семейный бизнес. Машка тоже пойдет в юристы. Через восемь лет — семейная фирма. Плюс несколько друзей и несколько ассоциаторов…

— «Друзей», это ты Юлю имеешь ввиду? — Ленкин взгляд был не злым, но испытующим.

— Нет, точно нет, — Вадим решил сразу закрыть скользкую тему. Черт его знает, Ленка просто так брякнула или о чем-то догадывалась, но скрывала. Или подсознательно чувствовала, а сейчас вырвалось. — У Юли с Сашей и Марленом точно будет своя семейная фирма.

— Я думаю, круг семьи может и расшириться. Мне Лера говорила, что у Кашлинского с Юлей как бы роман.

«Ай да молодец Скорник!» — промелькнуло в голове у Вадима. Но показывать свою заинтересованность в сюжете он побоялся.

— Ну, не знаю. Меня постельные проблемы сотрудников не волнуют. Хотя… похоже ты права.

— Не я, а Лера.

— Ладно, бог с ними! Ты мне скажи, как тебе идея?

— Идея забавная. Но вряд ли я стану хорошим юристом.

— В свое время ты мне твердила, что вряд ли защитишь диссертацию.

— Это давно было.

— Так ведь, кис, я тебе и не предлагаю начинать работать юристом завтра…

— Кстати, Вадик, насчет Машки. Аты не боишься, что ей придет в голову уехать в Америку?

— Боюсь…

Этот страх действительно не давал Вадиму покоя. Из местных газет, а еще в большей степени из телефонных разговоров с родителями, Вадим знал, что многие и многие известные советские артисты, музыканты перебрались в Штаты. Про простых смертных, которые ломом ломанули в Австралию, Израиль и США, и говорить не приходилось.

Все, кто мог уехать, — уезжали. И что парадоксально, были довольны. Известные советские композиторы работали таперами в русских ресторанах. И не горевали! Давали интервью американским газетам, где объясняли «америкосам», какая у тех замечательная страна. Актеры, снимавшиеся в лучших советских фильмах в главных ролях, играли эпизодики во второсортных голливудских мыльных операх или боевичках. Тоже давали интервью, и тоже распространялись о преимуществах творчества в свободном мире.

Много раз Вадим примерял на себя эту ситуацию. Да, правда, в Штатах можно больше заработать. В среднем. Но не ему, — в Союзе он давно получал больше, чем мог потратить. А здесь… Здесь парадокс — сколько бы ты ни заработал, потратить всегда можно еще больше. Зачем же такие нервные перегрузки? Зачем все время испытывать нехватку денег из-за постоянного превосходства желаний над возможностями?

Другой момент, и немаловажный: в Америке четко сформированы кланы элит — юридических, политических, бизнеса… А в Союзе все пришло в движение, все смешалось. Значит, встает вопрос — где больше шансов пробиться на самый «верх»? Неважно, что значит этот «самый верх» — деньги, власть, публичность или что-то еще. Важно, что в Союзе партийно-советские элиты теряют свое преимущество над «чернью», преимущество по праву рождения, а здесь — наоборот. Такое ощущение, будто в Америке не сегодня, так завтра введут дворянские звания! Да, собственно, сословия уже есть! Выпускник Кембриджа, Йеля, Массачусетского технического университета, Гарварда — это уже звание! Гарантированная работа. Клубы, закрытые для всех, кто не удостоился чести учиться в столь престижном месте. Ему-то, с его дипломом ВЮЗИ к ним не пробиться!