Грэм Джойс - Зубная Фея

– Я не знаю.

– Он либо внутри клетки, либо снаружи, – сказала сестра. – Так где он сейчас находится?

Сэм затаил дыхание. Он знал, что сейчас очень важно сдержаться и не заплакать. Где же мама?

Он кусал губу и ждал. Медсестра в раздражении бросила на стол свою авторучку.

– Внутри или снаружи? – повторила она. – Ради бога, скажи, где он: внутри или снаружи?

– Внутри.

Медсестру, похоже, удовлетворил этот ответ. Она взяла авторучку и что-то пометила в своих бумагах. После этого она заменила стекло.

– А как теперь?

– Внутри.

– А если так?

– Внутри.

– Уже лучше. Видишь, это совсем не трудно.

Ее настроение явно изменилось к лучшему. Сэм незаметно перевел дух. Похоже, ответ «внутри» был во всех случаях правильным, гарантируя одобрение медперсонала. Наконец ему разрешили идти.

В пустом коридоре его усадили на стул и сказали ждать, пока мама будет беседовать с врачом. Молоденькая санитарка улыбнулась ему, проходя мимо. Спустя пару минут кто-то опустился на соседний с ним стул, но Сэм, занятый своими мыслями, не обратил на это внимания.

– Я сожалею, что так вышло, – сказал его сосед. – Сожалею и потому хочу сделать тебе подарок.

Сэм повернул голову. Это была Зубная Фея. Он почувствовал запах, знакомый по ее прежним посещениям и лишь слегка изменившийся. Пахло сеном, сыромятной кожей и конским потом. При свете дня фея выглядела еще уродливее. Косоглазие ее стало более заметным, а приземистая фигура казалась какой-то жесткой, как будто под одеждой находилось не живое тело, а каркас из толстой проволоки и спиральных пружин.

– Ты все-таки парень, – сказал Сэм.

Зубная Фея сердито оскалилась.

– Я не всегда буду являться тебе в таком виде. Это только до поры… Послушай, мне очень жаль – я об этой истории с твоим глазом. Но я попробую тебя утешить.

– Что? Ты о чем?

– О твоем приятеле. Который хромает.

– Терри?

– Да, он отмечен знаком. Так вот, слушай внимательно. В субботу. Думаю, ты найдешь способ. В смысле, ты как-нибудь изловчишься и сделаешь так, чтобы он оказался ночью в твоей комнате. В субботу ночью. – Зубная Фея ткнула его в плечо длинным костистым пальцем. – Это будет мой тебе подарок, и тогда мы квиты. Только сделай все по уму и не напортачь. Мне пора.

Фея поднялась со стула и затопала прочь по больничному коридору, сердито отпихнув с дороги пустую тележку на колесиках. Уже исчезая за углом, она обернулась и посмотрела на Сэма.

– Сэм! Сэм! Я с тобой говорю! Ты что, не слышишь? – это была его мама. Она схватила его за руку и стащила со стула. - Пошли. Тебе надо заказать очки.

В субботу днем в дом Саутхоллов была доставлена впечатляющих размеров картонная коробка: их первый телевизор. В тот же достопамятный день Сэма водили к оптику и подобрали ему очки в соответствии с врачебным предписанием. Теперь – и это неоднократно подчеркивалось – он сможет смотреть новый телевизор в своих новых очках. Водрузив на нос круглые линзы в тонкой металлической оправе, он чувствовал, что голова его как будто увеличивается в размерах и начинает слегка кружиться.

Нев Саутхолл заранее проконсультировался у отца Клайва, уже имевшего телевизор, и тот сказал, что для получения качественного сигнала вполне достаточно закрепить антенну на чердаке. Это позволит сэкономить несколько совсем не лишних фунтов и избавит от хлопот, связанных с установкой антенны на крыше дома. Человек, доставивший им телевизор, был с этим не согласен. Беспрестанно теребя свою ушную мочку и щелкая кнопкой шариковой авторучки, он пояснил, что их дом расположен между холмами («в зоне депрессии», как он выразился), куда плохо доходит сигнал передающей станции, и поэтому им надо ставить антенну на крыше.

– Ничего не видно, – сказала Конни.

– Ничего не видно, – эхом откликнулся Сэм.

– А вот так? – крикнул сверху его отец.

– А вот так? – повторил Сэм.

– Плохо, – сказала Конни.

– Плохо, – повторил Сэм.

Сэм занимал позицию на втором этаже рядом с лестницей. Нев, манипулировавший антенной на чердаке, не слышал оттуда Конни, которая в гостиной отважно крутила ручки настройки телевизора. В свою очередь Конни не слышала Нева. Поэтому Сэму отвели роль связующего звена, или живого ретранслятора.

– Уже лучше, – это Конни.

– Уже лучше, – это Сэм.

– Опять пропало.

– Опять пропало.

К его чести, Нев продержался добрую четверть часа, прежде чем начал выходить из себя.