Вячеслав Козачук: Пациент

Посоветовались мы с Людой — может, помнишь, была у меня медсестра, беленькая, симпатичная, фигурка модельная, она раньше в реанимации работала — и решили ему наркоз дать. Он уснет, мы ему пасть раскроем и сделаем все, что нужно.

Вкатили ему сначала три кубика теопентала натрия. Подождали минут десять, а тому все нипочем, как суетился, так и продолжает. Ещё два кубика — никакого эффекта! Затем опять два кубика, и, наконец, уснул доберман.

Мы его втроем еле на стол взгромоздили. Такой тяжеленный гад оказался! Работаем потихоньку, все идет как обычно. Первый клык сделали без проблем, аж самой понравилось. Второй заканчиваю, чуть-чуть дошлифовать осталось, и тут моя Люда верещит перепуганно: «У него пульс падает!». Хозяйка как услышала тут же по стеночке и сползла тихонько. Кого в первую очередь спасать?!

Я к этой барышне кинулась, Люда собаку реанимирует…

Собачница первая оклемалась, и как взревет благим матом: «Вы мне, вашу мать…, собаку угробите!..» И начала истерику закатывать! То ли ее успокаивать, то ли собаку вытаскивать…

А в этой больнице реаниматологом работал мой однокашник Олег Волошенко. Я к телефону — ему звонить, слава богу, он на месте оказался. Олег, кричу, выручай! У меня тут пациент дуба дает!

Прибегает через пару минут Олег: «Ну, где тут твой кандидат в жмурики?» Я ему на добермана показываю. Олег аж взбеленился: «Ты что, Ларка, охренела! Я же не ветеринар…»

Уговорила все-таки его. Втроем мы кое-как пса откачали.

Какие уж тут клыки… Нужно барышню вместе с псом выпроваживать, а кобель на лапах не стоит, все лечь норовит. Понятное дело, после такой дозы наркоза…

Вызвали такси и вчетвером на какой-то клеенке добермана до машины дотащили, загрузили.

Если честно, я здорово перетрухала, поэтому мы с Людой к собачнице домой поехали. Кое-как пса из такси выволокли, на пятый этаж без лифта с тремя передышками занесли. И всю ночь напролет над доберманом дежурили — пульс измеряли, давление контролировали, стимуляторы кололи… Но все обошлось. Утром он встал, воды полакал и на улицу запросился. Ну а мы с Людой после бессонной ночи на работу поехали. От усталости с ног валились. Как мы с ней весь день отработали и не напортачили – до сих пор удивляюсь…

А через месяц – полтора как повалили ко мне собачники!.. Одному нарастить, другому отреставрировать… Каких только пород ни приводили, а о некоторых я вообще в первый раз услышала! Я их в отдельную очередь, в вечернюю… Несколько месяцев так проработала: днем — люди, вечером — собаки… Все хорошо шло, но кто-то стукнул хозяину, что я вечерами с псинами работаю. И вот он как-то раз вечером нагрянул в кабинет, а у меня как раз миттельшнауцер, девочка, такая симпатюлечка…

Он как увидел — дар речи потерял, а когда отдышался — орал так, что, наверное, в приемном отделении было слышно…

После этого я, конечно, больше там не работала.

Но нет худа без добра. Помаялась я месячишко, своему благоверному на мозги покапала, он не выдержал, да и дал мне денег на кабинет. Вот с тех пор я частный предприниматель…

Лара замолчала и, улыбаясь своим мыслям, покачивала головой. Я подождал продолжения, затем не выдержал и прервал ее воспоминания:

- А с собаками-то ещё работала?

Она хмыкнула:

- Да нет, для них свои клиники пооткрывали, зачем же я буду чужой хлеб отбирать. Мне и людей хватает…