Василина Орлова - Больная

Впрочем, ее карту почти нельзя было понять. На измятых листках были какие-то черточки и линии, но наверняка то были нанесены ветки железных и автомобильных дорог, а может быть, каналы, реки, пустыни, степи и моря, лесостепи. Лиза шуршала бумажками, на которых намечались планы основных городов страны. Время от времени листочки терялись, использовались соседками на подтирку или просто рвались от ветхости — Лиза все время таскалась со своим архивом, распадающимся на сотни подробностей — единодержавная властительница этого странного мира. Она объясняла мне принципы государственного устройства своего цветущего буйным цветом общества.

— Это рай на земле. Не будет голодных, не будет холодных, — бормотала она. Во рту у нее недоставало передних зубов. Рассказывали, ей выбил их муж. — Вообще не будет никакого угнетения. Люди передали всю власть умнейшим из них, а сами согласились подчиняться. Когда в 1632 году случилось перенаселение, многие граждане добровольно оскопили себя и убили своих младенцев. Тех несознательных граждан, которые этого не сделали, сознательные перерезали по одному, и население восстановилось в естественных пределах. Понятие рабства исчезло с лица земли, войн больше нет. Хотя в 1743 году, первого мая, стряслась демонстративная битва, показывающая, кто здесь властен, но битва прошла на духовном уровне…

Высокой степени систематизации фантастического бреда, которой она достигла в многолетних упражнениях, позавидовал бы любой мыслитель. Единственное отличие от мыслителя, способного создать подобное идеальное общество, было в том, что Лиза совершенно не отделяла свою выдумку от реальности и относилась к ней с чрезвычайной серьезностью, не допуская и мысли о шутке или аллегории. Сумасшедшие вообще чрезмерно серьезны.

— В стране нет никакого терроризма, потому что все граждане равномерно следят друг за другом, и докладывают главному оракулу, а он провидит всех, и того, кто начинает считать собственное благо высшим по отношению к общественному, они убивают в постели.

Башни у нее на листках росли в обратную сторону, вообще же города были похожи один на другой.

— Смотри, как бы тебя не убили в постели! — вдруг предупредила она.

— Я не думаю, что мое благо выше любого другого, — поспешила отказаться я.

— Хорошо. Слушай. Люди отлично понимают друг друга, потому что все они клонированы с одного образца. Мужчины в Извюлине все голубоглазые и белокурые, женщины, напротив, темноглазые и волосы у них черны, как смоль.

— Что же, и дети у них одинаковые рождаются?

— Дети у них не рождаются. Потому что люди обладают высокой степенью самосознания и стерилизуются в юном возрасте. Детей они выводят по тому образцу, как я тебе сказала. Извюлина — самое справедливое государство, так как в нем сияют примеры демократии. Никто не ворует, потому что все предметы похожи один на другой: чашки, вилки, ножи — все это выпускается по одному утвержденному образцу. Не встретишь никакой вещи, которая выглядела бы иначе, чем все другие вещи этого типа.

По-своему она рассуждала очень логично.

— А если кому-то вздумается самому слепить чашку?

Она даже рассмеялась моей наивности:

— Чашку не слепишь, они рождаются на конвейере. То, что ты слепишь, будет совсем хуже той, которую ты получишь в любом магазине!..

— А если мне нравится хуже?

— Ты умрешь.

— Все умрут.

— Они не умирают.

— Как это — не умирают?

— Они просто слагают свои полномочия и идут в реку топиться. Даже есть одна специальная речка, ее так и называют — речка Самоубийц. Когда человек чувствует, что слишком стар, чтобы выполнять возложенную на него обществом обязанность пить из чашки с конвейера, он сразу топится.

— И что же, часто происходят самоубийства?

— Совсем не часто, потому что все счастливы и хотят пожить подольше.

— А семьи? Вообще, есть ли там семьи?

— Семьи конечно есть: они составляются так — одна женщина, двое мужчин, один мужчина — двое женщин. Но каждый имеет выбор, что ему предпочесть. Однако если мужчина предпочитает трех женщин или одну, а женщина трех или одного мужчину, или если мужчина предпочитает мужчин, а женщина женщину, то они умирают.

— Идут топиться?

— Нет. Их убивают. В Извюлине самые лучшие принципы. Мориарти противостояли Извюлине, у них все было совсем не так. Я и сама долго думала, на чью сторону склониться. В Мориарти все рождались, как попало, и это не контролировалось. Государственный аппарат там отсутствовал. Никто ни за кем не следил, и постепенно все население переселилось в сумасшедшие дома, где некому стало их лечить и кормить. Но благоденствие Извюлины и ее внешняя политика задушила Мориарти. И лишила это государство оружия массового поражения. Теперь там пустыня.