Василина Орлова - Пустыня

Тихая июньская ночь. Край небослона до сей поры розов и жёлт. Стояла бы спиной, подрагивая ситцевыми плечами, ходили, волнуясь, лопатки, и я переступала с одной точёной ноги в голубой туфельке на другую точёную ногу в голубой туфельке. Ждала бы.

А так — серая с острыми носками обувь, и вместо платья светлые брюки и «камис», косая длинная, чуть не до колен, рубашка. «Так и пойдёшь в ночнушке?» — спросила утром бабушка. «Самая мода,» — ответила я. «У денег глаз нету, — рассердилась она. — Что дурно, то потешно…»

Ждать некого, Евгений — здесь. Лишь плеск воды, и шелест листьев, и насекомый стрекот, ну, и, конечно, закат — розные цитаты стихотворения, которое могло быть прочитано всё, целиком. Но нет.

Надо же, название. Тёплая балка. Только в Ялте может быть улица с таким названием. Интересно, откуда произошло? Хотя, интерес нестойкий. Вряд ли ради прояснения вопроса я бы хоть на минуту зашла в краеведческий. Но у соседки можно спросить. Кстати, я жду её. Сулили, предупредят.

Наверно, надо пояснить — квартира, где я намерена пожить недельки две, избавиться от роя признаков, выместить их из собственного сознания на виртуальную бумагу, принадлежит маминой знакомой. Я бы хотела соврать, предложили пожить тут в знак признания моего ярчайшего литературного дара, но, к сожаленью, не так. Дело в мамином таланте к общению. И в добросердечии гостеприимных хозяев, конечно. Которые в основном проводят время в Москве. В Ялте у них две квартиры. Но мне, само собой, хватит и одной для моих надобностей.

По дороге приметила чудовищно безграмотную надпись синим мелом на белой стене: «Ишю мальчика». Номер и имя. Усмехнулась и проследовала дальше. Раньше мазали дёгтем ворота — нынче справляются с возмутившими общественное мнение новыми методами. Телефонные номера, во всяком случае, в Ялте шестизначные. Уже информация. Хотя зачем мне она.

Смотрю с площадки в окно. Стадион, и по кругу размеренно бегут две девушки в спортивных костюмах, в синем, и в красном. Надо же, в Ялте люди. Мало того — занимаются спортом. Неуловимая странность есть во всём этом.

Соседка приходит с прогулки с маленькой кошечкой, которую зовут Нюра и которая бойко лает, почему я понимаю, что она собачка. Но всё равно похоже. Длинношерстный игрушечный зверь с типично кошачьими ушами. И на ушах кисточки. Точно, я знаю, кто это.

Рысь.

Соседка вручает ключ и показывает квартиру. Убедительно. Паркет, дорогая деревянная, а не из стружек, мебель во всех комнатах. Кухонька небольшая, но сразу решаю, писать стану здесь. Остальные комнаты навевают несуществующие воспоминания, вероятно, заёмные у тех, кто здесь жил. Три лоджии, одна другой больше, и та, что в кухне, выходит на горы и на стадион, а две другие на город, где сейчас, уже в темноте, светятся огни, совсем как в Москве, а днём виден маленький кусочек моря в ложбинке ландшафта.

— Раньше отсюда открывалась Ай-Петри, но построили вот дом, и он загородил…

Я хочу поскорее разобрать свои немногочисленные вещи и нанести визит морю. Я его ещё не видела в нынешнем году, если не считать встречу мельком, когда затопило обзор лобового окна автомобиля.

Но соседка, она работает в регистратуре поликлиники, обстоятельно водит меня от выключателя к выключателю и объясняет, как пользоваться чайником и плитой. В основном я всё и так знаю. Время, проведенное на съёмных квартирах, не проходит даром. Я уже значительно лучше в присутствии незнакомых и малознакомых людей ориентируюсь в неизвестных и едва известных помещениях. Она открывает холодильник. На нижней полке замечаю «Мартини бьянко».

— Так. Город у нас курортный. — говорит она, когда благодаря совместным понимательным усилиям научились открывать и закрывать замки. — Больших сумм с собой не носи, паспорт лучше тоже…

Следует инструктаж, который я еле выношу, так хочется кинуться к морю. Он завершается мягким:

— Вот супчика поешь с дороги и пойдёшь…

— Да что вы, Людмила Николаевна, пообедаю в городе.

Заодно и поужинаю.

Она было соглашается, но, пока распаковываю рюкзак, приходит и молча ставит на плиту металлическую миску с супом. Пахнет вкусно. Почему-то мне кажется, что из такой миски (ну, или из похожей) ест и рысь Нюра, но не огорчает, хотя здесь по кухонным шкафам в изобилии тарелок с голубыми узорами и золотыми каёмками.

Достаю из рюкзака пакет со снедью, которым меня снабдил Слава, наш начальник рекламного отдела. Он приехал на вокзал забрать кой-какую работу, что я доделывала. Мне пришлось даже приехать намного раньше. Но какая-то важная встреча у него отменилась, и он провел со мной полтора часа до прибытия поезда, и был так добр, что проводил до вагона, где я могла уже вполне отдаться путешествию.