Грэм Грин - Человек внутри

Было накурено, ему в лицо, как волна, ударил рев человеческих голосов, каждый из которых пытался перекричать другого и заставить выслушать свое мнение. Стоявший у двери высокий худой человек с маленькими глазами и красным безвольным ртом поймал его за локоть.

— Что ты будешь, сынок? — спросил он и немедленно начал плечом прокладывать дорогу сквозь толпу, крича невидимому официанту: — Два двойных бренди сюда для джентльмена, — тотчас же появился с желаемым и снова исчез со своим стаканом, оставив Эндрю расплачиваться. После бренди в голове у Эндрю прояснилось, и он огляделся.

Он выбрал маленького респектабельного человека, который сидел один, и предложил ему выпить вместе. С сомнением глядя на пустой стакан в руке Эндрю, незнакомец ответил, что он бы не возражал против стаканчика шерри. Эндрю принес шерри и, взбодрив себя еще одним бренди, начал расспрашивать своего нового знакомого.

— Я ищу ночлег, — сказал он. — Думаю, что теперь это будет непросто. Город переполнен перед сессией суда.

— Не сказал бы, — ответил мужчина, несколько вопросительно поглядывая на него, как будто боялся, что Эндрю попросит у него взаймы. — Я и сам, вообще-то, нездешний.

— А эта сессия, — продолжал Эндрю, — зачем она вообще нужна? Принести барыши торговцам. Столько суеты ради того, чтобы повесить несколько жалких засранцев.

— Я с вами совершенно не согласен, — сказал маленький человек, отхлебывая маленькими глотками шерри и с подозрением посматривая на Эндрю. — Правосудие должно осуществляться в надлежащем порядке.

— Хорошо, а что такое этот надлежащий порядок? — спросил Эндрю, повышая голос, чтобы перекричать шум вокруг, и в то же время делая знак официанту, что его стакан пуст. — Разумеется, сначала преступление, а затем возмездие.

— Вина должна быть доказана, — сказал незнакомец, понемногу смакуя шерри.

— А без судьи и присяжных она еще недостаточно доказана? — Осмотрительность решительно покинула Эндрю после первого обжигающего глотка из третьего стакана. — Их поймали на месте преступления, и от трупа никуда не деться.

Незнакомец осторожно поставил стакан с шерри на край стола и посмотрел на Эндрю с еще большим любопытством.

— Вы имеете в виду контрабандистов и вменяемое им в вину убийство? — спросил он.

Эндрю засмеялся.

— Вменяемое в вину? — закричал он. — Да оно явное!

— Человек невиновен, пока его вина не доказана, — пояснил маленький человек, как будто повторяя хорошо затверженный урок.

— Тогда надо ждать до второго пришествия, — пробормотал Эндрю, неожиданно с горечью ощутив божескую несправедливость. Он — невиновный — страдал от преследований, а они… — Вам не найти в Льюисе присяжных, которые бы признали их виновными. — Он обвел рукой гостиную. — Они все замешаны, — сказал он, — из страха или ради денег. Если бы вы обыскали склеп церкви Саутховер, то и там нашли бы бочки, а священник закрывал бы на это глаза. Думаете, ему хочется потерять весь свой приход, а может, и отведать кнута у одной из своих колонн? Если хотите покончить с контрабандой, надо забыть о правосудии… Еще стаканчик?

— Если позволите, я немного подожду. — Незнакомец подвинулся так, чтобы весь свет от масляной лампы падал на лицо его собеседника.

Надо быть поосторожней, подумал Эндрю, не стоит больше пить. Однако он определенно не был пьян. Он видел все окружающее совершенно отчетливо, а его мысли были ярче обыкновенного. Он жаждал человеческого общения и получил его, он с трудом справился с желанием обнять за плечи маленького человека, сидящего напротив. Он так мечтал поговорить с кем-нибудь, кто бы ничего не знал о его прошлом и не стал бы обращаться с ним ни любезно, ни презрительно, а слушал бы его так же уважительно, как и любого другого человека.

— Хотите еще стаканчик? — спросил незнакомец натянуто и робко, как будто не привык угощать.

— Как вас зовут? — быстро спросил Эндрю, гордый своей хитростью.

— Мистер Фарн, — не без колебаний ответил тот.

— Фарн, — медленно проговорил Эндрю, размышляя над именем. Оно, без сомнения, было подлинным. — Спасибо, — сказал он. — Выпью.

Когда он выпил, мир показался ему гораздо лучше, чем он долгое время о нем думал. В нем была дружба и Фарн, который без насмешки слушал его и ни разу не напомнил об отце.

— Вы, наверное, не знали моего отца? — с надеждой спросил он.

— Не имел удовольствия, — ответил мистер Фарн.

Эндрю засмеялся. Мистер Фарн был идеальным товарищем, у него было чувство юмора.