Владимир Гармаев - Журнал «Байкал» 2010–01

— Надя, передавай: находимся над Зикеево. Три состава по тридцать цистерн, головой на Сухиничи. Со стороны Брянска подходит еще состав, сорок вагонов, предполагаю, с боеприпасами. Фотографирую…

Как не хочется снимать варежку, но надо! И Надя положила замерзшие пальцы на телеграфный ключ… Кажется, всего на мгновение прервала наблюдение за воздухом, а как глянула в левый блистер — так и обмерла: два «фоккера» догоняют, вот-вот откроют огонь.

— Ребята! Нас атакуют с хвоста! — закричала она, приникая к пулемету. Почувствовала задрожавший в ее руках пулемет, услышала его грохот и увидела выпущенную навстречу фашисту огненную трассу, прошедшую ниже цели.

— Спокойней, не нервничай! — услышала голос штурмана. — До них еще с километр. Я держу их на прицеле, а ты заканчивай передачу — успеешь… Не торопись…

— Все, передала! — доложила она, снова берясь за пулемет. Но «фоккеры» уже вошли в мертвую для ее пулемета зону.

— Иван, они в мертвой зоне!

— Вижу, Наденька, вижу. Толковые! Витек, пора! Возьми-ка вправо, открой-ка ведущего мне…

Злыденный ударил по ведущему длинной очередью. Прошло мгновение, и заработал пулемет Журкиной. Но истребитель тут же нырнул. Журкина успела заметить верх крыльев с черными крестами в желтой окантовке, сгорбившуюся в кабине фигуру летчика.

Пулемет Злыденного нацелен на ведомого, трассы почти совмещаются с кабиной врага. Но вот и тот открыл по ним огонь залпом, враз из двух пушек и двух пулеметов.

Манов резко увернул в сторону от шквального огня. На очередное прицеливание у фашистского летчика уже не осталось времени. Он понял: под губительным огнем двух пулеметов прицелиться вторично-слишком большой риск. Чтобы не испытывать судьбу, нырнул резко вниз.

— Надя, согрелась? — спросил Злыденный. — Ты хоть успела радиограмму передать?

— Передала. Жарко мне стало!

— Как же ты просмотрела их? Я фотосъемкой занялся, а ты ротозейство допустила. Где они сейчас? Видишь их?

— Нет! Как ушли вниз — сразу пропали. Ведущий зигзагами уходил.

— В какую сторону?

— Не знаю. Ориентировку потеряла…

— Надюша, не спускай с неба глаз! Им смена должна быть. А ты, Витя, заходи к Жиздре с севера. Надя, передавай: десять тридцать четыре, атакованы над Зикеево парой новеньких — атака отбита. Десять тридцать восемь, подхожу к Жиздре, фотографирую! На южной окраине скопление до семидесяти автомашин с грузом…

Работая ключом, Журкина обратила внимание на черно-красные бутоны, появляющиеся в воздухе. Постепенно они разрастались в шарообразные облачка.

— В районе кирпичного завода крупнокалиберная зенитная батарея, — продолжал диктовать Злыденный.

А огненные бутоны все ближе и ближе, образуют вытянутую гирлянду. Самолет вдруг резко тряхнуло и совсем близко от правого борта возникло несколько одновременно разрастающихся клубов дыма.

— Передавай: на реке Жиздра, возле железнодорожного моста, на понтонах крупнокалиберная передвижная зенитная батарея, фотографирую…

Работая ключом и наблюдая за воздухом то через правый, то через левый блистер, она отмечает разрывы зенитных снарядов, еще в полной мере не ощутив опасности. Манов замотал «пешку» из стороны в сторону, начал разворот…

— Вот он, их аэродром! Между Дятьково и рекой! Видишь, штурман, пара взлетает?! — закричал радостно Манов, прекратив противозенитный маневр.

— Вижу, Витек, теперь вижу! Доверни-ка, щелкаю на пленочку! Надежда, передавай: между Дятьково и рекой Болвой аэродром. Вправо чуток! Та-ак держать! Прошлись, как в кино. Готово! Разворачивай на курс девяносто пять, топаем домой! — отозвался штурман.

Через левый блистер она увидела идущих вдогон перехватчиков.

— Командир, взлетели четыре маленьких!

— Вижу, Надежда! Вряд ли нас догонят, — с веселой злостью крикнул тот.

В ночь с 3-го на 4-е августа 1943 года войска Брянского фронта ворвались в пригороды Орла. Начались уличные бои. От воздушных разведчиков потребовали установить, в каких районах идут бои, откуда враг подтягивает резервы, где сосредоточена у него боевая техника.

После обсуждения и поиска лучших вариантов командир полка принял решение послать на разведку сразу несколько экипажей. Одни полетят на разведку окраин города, всех подходящих к нему шоссейных и железных дорог, другие возьмут под наблюдение квадраты кварталов. В самое пекло решили послать более опытный экипаж, и выбор пал на гвардии старшего лейтенанта Тихона Берестова.