Владимир Гармаев - Журнал «Байкал» 2010–01

Собираясь на обоо, он, к своему стыду, чуть не забыл в суете приобрести Хи-морин [79] Хи-морин — ритуальный флажок с символическим изображением коня, способствующего удаче. . «Что поделаешь, не один я такой. Нашему поколению трудно пустить корни на асфальте».

Сто двадцать километров — не расстояние, и вскоре автобус подъехал к остановке, на которой было написано название его деревни. Он не был здесь уже много лет, все как-то недосуг, а встречи и общение с родственниками происходили в городе. Выйдя на шоссе, он огляделся, его взору предстала сильно изменившаяся панорама родных мест. Некогда маленький, чуть более сотни дворов, улус значительно разросся. Посреди него виднелись довольно большой стадион, современная школа, а на окраине вырос целый микрорайон, который, как и положено, выделялся добротностью двухэтажных особняков в сравнении со старой частью, состоящей в основном из небольших непритязательных домов. И только отроги Хамар Дабана по-прежнему темнели вдали, оберегая от невзгод прилегающую к ним долину и всех ее жителей, независимо от уровня их благосостояния и успеха в жизни.

Добравшись до дома Цырмы-хээтэй, Мунко обнаружил, что она, не дождавшись его, уже уехала на обоо. Это подтвердила и соседка, которая вышла на неистовый лай своей собаки, взахлеб оповещавшей округу о появлении незнакомца.

— Не успел ты, парень, — огорченно сказала она, понимая, что он только что приехал из города. — Цырма совсем недавно уехала на машине Очир-абагая. Теперь для тебя, парень, главное — не опоздать к началу обряда, — посетовала она. — Путь неблизкий, а ты, я вижу, пешком.

— А во сколько должен начаться обряд? — спросил Мунко.

— В одиннадцать.

Он взглянул на часы — оставалось еще минут сорок. Поблагодарив заботливую женщину, он пошел прочь быстрым шагом. Вскоре он выбрался из деревни, вышел на проселочную дорогу. Он особо не беспокоился, что может опоздать, надеясь, что какая-нибудь из машин, во множестве ехавших в попутном направлении, подберет его. Но, увы, довольно быстро он убедился, что это бесполезно — все они были переполнены людьми, которые также спешили на обоо.

По дороге он настраивал себя на благочестивые помыслы, соответствующие обряду. Сорок минут пролетели незаметно, а он одолел лишь половину пути. Утреннее солнце нещадно палило. «Так вот она какая, дорога к храму, — уже поднимаясь по склону холма, думал Мунко. — Верно говорят, что прежде чем удостоиться благодати, нужно изрядно попотеть». Рассуждая таким образом, он в какой-то момент неожиданно понял, что ему нет никакой необходимости торопиться, потому что без него обоо не начнется. Это понимание, сменившееся необъяснимой, но твердой уверенностью, позволило ему даже немного передохнуть. И действительно, когда он все же одолел нелегкую «дорогу к храму», обряд еще не начался. Люди оживленно переговаривались, шутили, не спеша пили чай за импровизированными столами на расстеленных прямо на земле скатертях. Кто-то делал подношения, подходя к субургану, кто-то повязывал Хи-морин в рощице неподалеку. В этот особенный день на просторной площадке плоского края вершины священного холма собралось так много народа, что Мунко, обходя готовящихся к обряду земляков, с трудом нашел своих родственников. Среди них, конечно же, была и Цырма-хээтэй. Она очень обрадовалась его появлению и долго сокрушалась, узнав, что он добирался сюда пешком.

— Ну ладно, — сказала она. — Главное, ты здесь, и даже не опоздал. А мы ведь лам ждем, что-то их нет, — объяснила она причину задержки обряда.

Наконец, привезли трех лам. Они сели в центре обширного людского полукольца и принялись нараспев читать мантры, сопровождая их звоном буддийских литавр и звуками музыкальных инструментов, похожих на гигантские морские ракушки. Волнообразно растекаясь по близлежащему пространству, благопожелания проникали в сознание сидящих вокруг людей и, многократно усилившись, по острому шпилю субургана плавно устремлялись ввысь, как своеобразное коллективное послание от всех, кто принимал участие в этом очистительном и просветляющем ритуале.

Обряд длился довольно долго, но никто, даже совсем маленькие дети, не выказывал усталости. Когда же он достиг своей кульминации, его духовная энергетика была настолько ощутима, что казалось, еще мгновение — и вся вершина холма вместе со стариками, сосредоточенно перебирающими четки, их многочисленной родней, внуками и правнуками, также плавно устремится к небу, вслед за их сокровенными просьбами, чаяниями и надеждами.