— Вы понимаете, с кем и о чем вы говорите? — с угрозой в голосе переспросил он Фила.
— Не пытайтесь меня испугать, — усмехнулся Филимон, — я не знаю, почему вас не устраивает Филипп, но без меня вы его никогда не достанете! Я вам нужен живым!
— Я горжусь вами, — склонил голову Давид, — но сожалею, что, как и многие другие люди, вы довольствуетесь частностями, не постигая явления в целом. И я скажу вам то, чего не сказал бы еще полгода назад: нас не волнует судьба отдельного Интегратора, нас волнует сохранение процесса в целом.
— Но чем вас не устраивает Филипп? — вцепился в хвост собеседника Филимон.
— Он слишком эмоционален, — огорченно развел руками Давид, — слишком много импульсивных поступков. Нас это не устраивает. Это слишком дорогое удовольствие: создавать Интегратора, который может в любую минуту все послать к чертовой матери!
— Вы о чем? — настороженно переспросил Филимон, — сами же просили никогда не упоминать вслух нечистой силы!
— Это сейчас не имеет никакого значения! — отмахнулся Давид. — Вам дается уникальный шанс шагнуть в вечность! Вы будете переходить по своей генетической спирали из одной жизни в другую и когда вберете в себя достаточное количество информации, то пополните ряды Розенкрейцеров! Перед вами откроются тайны Судьбы и Космоса, неподвластные людям, тайны, о которых вы можете сегодня только догадываться!
Голос коротышки звучал торжественно и строго, он вытянулся в струнку и Филимону показалось, что Давид даже подрос на несколько сантиметров.
— Вы поставили не на ту лошадку, — твердо произнес Фил, — бывает.
— Да сколько же можно! — взорвался Давид. — Люди душу свою готовы были отдать за такую возможность, а этот упрямый генчик, этот сгусток энергии так упирается! Хорошо, — сжал он маленькие ручки в кулачки, — в таком случае — держись за руль покрепче!
Не дожидаясь последних звуков голоса Давида, Филимон резко нажал на педаль газа и успел проскочить перед самым носом у ревущего грузовика. Джип выскочил на обочину, и Филимон плавно затормозил. Несколько раз вильнув по придорожной пыли, машина остановилась.
Перед лобовым стеклом неожиданно выросла фигура длинного пьяного богомаза:
— Ну, нельзя же так своевольничать, свет мой! — развел руками детина и продолжил голосом Давида. — Сказано было тебе: бойся воды, а ты все норовишь расшибиться на дороге! Нарушаете! — строго погрозил он перстом, и Филимон вдруг увидел, что это совсем не поп, а самый натуральный милиционер с жезлом в руке.
Милиционер сделал шаг по направлению к машине, и Филимон понял, что еще раз ошибся, что принял за милиционера дорожного полицейского в нью-джерсийской униформе.
— Сэр! — постучал полицейский одной рукой в стекло машины, не снимая другую с кобуры пистолета — попрошу ваше водительское удостоверение!
Они стояли на обочине типичного американского хайвея, в окружении нескольких полицейских машин с включенными мигалками и еще несколько дорожных патрулей сурово поглядывали в сторону Филимона, направив дуло пистолетов в сторону нарушителя.
— Сэр, если вы мне назовете хотя бы одну резонную причину, по которой вы гоните с такой скоростью, то я подумаю, как облегчить вашу участь — вчитывался патрульный в его документы, и Филимон вдруг увидел, что он сидит за рулем своей нью-йоркской машины и никакой Елены Николаевны рядом нет и в помине.
— Я спешу домой, к жене, — заговорил он, стараясь сохранять полное спокойствие, — я очень извиняюсь, офицер, но я просто задумался на несколько мгновений и потерял контроль над ситуацией.
В этот миг до Филимона дошло, что он не в Киеве, а в Америке, и он громко выругался. Офицер отскочил от машины на несколько шагов и выхватил пистолет из кобуры:
— Выходи! — закричал полицейский срывающимся голосом, и Фил беспрекословно выполнил его команду.
— Лицом на землю! — последовала следующая команда, но за ней тут-же прозвучало совершенно противоположное распоряжение. — Встать!
Филимон вскочил на ноги и чуть не врезал головой по подбородку капитану Дубу, который откинул в сторону гвардейскую шляпу и выхватил шпагу из ножен:
— Именем кардинала! — завопил он, и Фил с трудом увернулся от разящего выпада клинка, но понял, что до края крыши остался всего один шаг и что осталось лишь раскинуть руки, чтобы почувствовать на мгновение упругий поток воздуха под крылом.
Прямо перед ним висела странная луна. Обычно такая большая и яркая в этих широтах, она катилась тусклым медным блином вслед за самолетом. Аэроплан странно подрагивал и поскрипывал, словно яхта под парусами при хорошем ветре.
Читать дальше