Теа Обрехт: Жена тигра

Из воспоминаний раннего детства: дед, лысый как коленка, ведет меня в зоопарк посмотреть на тигров. Он надевает шляпу и плащ с большими пуговицами, а я — лакированные туфельки и бархатное платьице. На дворе осень, мне четыре года. Но я все помню очень отчетливо: руку деда, шипение трамвайных тормозов на остановке, влажный утренний воздух, густую толпу людей, вместе с нами поднимающихся на холм, к входу в крепостной парк. Во внутреннем кармане у деда, как всегда, «Книга джунглей» в золотой обложке с пожелтевшими от старости страницами. Мне даже в руки ее брать не разрешается. Но порой мы с дедом сидим рядышком несколько часов подряд. Эта книга лежит, раскрытая, у него на коленях, а он почти наизусть пересказывает мне из нее разные истории. Направляясь в зоопарк, дед не надел белого халата, да и стетоскоп не висит у него на шее, как обычно, но билетерша в будочке у входа все равно называет его доктором.

Мы проходим мимо тележки с попкорном и маленького киоска под широким зонтом, где продают почтовые открытки и разные картинки, спускаемся по лестнице мимо птичника, где спят остроухие филины, и движемся через сад, который тянется вдоль всей крепостной стены, как бы обрамленной клетками со зверьем. Некогда здесь жил правитель страны, турецкий султан со своими янычарами. Теперь же смотрящие наружу бойницы крепости превратились в желоба, полные тепловатой воды. Прутья клеток выгибаются наружу, они ржаво-оранжевого цвета. В свободной руке дедушка несет голубой пакет, в который бабушка заранее положила угощение для наших любимцев: несколько кочанов молодой капусты для гиппопотама, морковь и сельдерей для овечек, козочек и оленей, а также для американского лося — зверя, на мой взгляд, совершенно необыкновенного. В кармане у дедушки всегда найдется и несколько кусочков сахара для пони, который катает в парке тележку. Это мне навсегда запомнится не как проявление сентиментальности, а как некий жест доброты и великодушия.

Тигры размещены во внешнем крепостным рву, который некогда был заполнен водой. Мы поднимаемся по крепостной лестнице, проходим мимо водоплавающих птиц, обезьянника с запотевшими окнами, волка, у которого уже отрастает зимняя шерсть, бородачей-ягнятников и медведей, которые целый день спят, распространяя запах влажной земли и чего-то мертвого. Наконец дед приподнимает меня и ставит на поручень, чтобы мне были лучше видны тигры, находящиеся внизу, в бывшем рву.

Вспоминая жену тигра, дед никогда не называет ее по имени. Крепко обнимая меня одной рукой, поскольку стою я на довольно-таки узком поручне, он может сказать, например, так: «Когда-то я был знаком с одной девушкой, которая так сильно любила тигров, что и сама почти превратилась в тигрицу». Поскольку я еще совсем маленькая и моя любовь к тиграм возникла исключительно благодаря деду, я уверена, что сейчас он говорит обо мне и далее последует какая-нибудь сказка, в которой главной героиней буду, разумеется, я. Во всяком случае, я смогу представить себя героиней этой сказки и воображать такое еще долгие-долгие годы.

Открытой стороной клетки обращены во двор крепости, мы с дедом спускаемся по лестнице и медленно переходим от одной клетки к другой. Помимо тигров там есть еще пантера, на блестящей, лоснящейся черной шкуре которой призрачно проступают едва заметные, чуть более бледные пятнышки. В соседней клетке сидит сонный надменный африканский лев. Вот только тигров сонными никак не назовешь, они весьма бодры и исполнены затаенной злобы. Их мощные плечи, точно перехлестнутые поперечными полосами, круглятся мускулами. Они бок о бок бродят вверх и вниз по узкой, вымощенной камнем дорожке, от них исходит волна сильного, теплого, чуть кисловатого запаха. Потом я буду чувствовать его еще долго, весь день, даже когда вечером приму ванну и лягу спать. Да и позже он будет время от времени ко мне возвращаться, и я буду ощущать его то в школе, то на дне рождения у подружки, то — уже годы спустя — в лаборатории патологии или в автомобиле, возвращаясь домой из деревни Галина.

Еще я помню какую-то ссору или перебранку. Небольшая группа людей плотным кольцом окружила клетку с тиграми. Среди них мальчик, который держит в руке воздушный шарик в виде попугая, женщина в пурпурном пальто и бородатый мужчина в коричневой униформе — служитель зоопарка. С помощью метлы и швабры на длинной ручке он наводит чистоту в довольно-таки замусоренном пространстве между клеткой и внешним ограждением, ходит туда-сюда вдоль перил, собирает пустые пакетики из-под сока и печенья, сметает в кучку шарики попкорна, который посетители зачем-то бросают животным.