Елена Черникова - Вожделение бездны

- Кажется, я тоже, - вздохнул Кутузов. - А позвольте спросить, и я сразу прошу прощения, всё-таки зачем современные девушки пишут стихи? Вы как думаете?

Помолчав, она поглядела на небритого, задёрганного Кутузова и сказала:

- С современным мужчиной невозможно поговорить о любви. Можно поговорить о любви к нему, а вообще, просто о любви, - нет.

- Как вы думаете, почему так получилось? - озадачился Кутузов, с которым давно никто не говорил ни о какой любви. Он сам справлялся с любовью к себе.

- Думаю, это уродства глобальной цивилизации. Рудименты мужественности сохранились осколочно…

- А подробнее?

- Да ну вас, ещё расстроитесь! А у вас и без цивилизации с утра не сахарно.

- Пожалуйста, откройте мне подробности, - с неожиданно требовательными нотками попросил Кутузов.

- Ладно, - согласилась девушка. - Нам, правда, осталось полкилометра, но я успею.

Внимайте. Мужчина-воин собирается на войну. Предположим, во времена монгольского нашествия. Он что, бросается к её губам, тискает за все места и жарко

приговаривает "Жди меня!", обещает любить вечно, а жена в ответ валяется в ногах и тоже вопит про любовь? Никогда. Я просто уверена, что древние воины, которые не кнопки нажимали, а вели телесную, контактную войну, с оружием в руках в

прямом смысле, они вряд ли нуждались в охах и ахах. Жена так встречала его после

битвы, что ему не требовались доказательства любви, поскольку любовь сотворялась деятельно. А у нас теперь - вон плакатик висит: холёная дамочка с протянутой рукой говорит кому-то: "Любишь? Докажи!" И это, между прочим, реклама ювелирных

изделий. За что она требует у него золота? Что она продаёт? Любовь? А что это? А это, уважаемый профессор, именно то, что он в силах понять. Ну подумайте сами: ведь не будешь провожать мужа утром в офис, как на войну, ботинки ему чистить

словно латы. Он ведь куда идёт? Перед шефом прогибаться, обедать по часам, по-английски болтать, и всё это - путь к успеху! Смех, а не успех! И тем более - не путь! И

жена это знает, и все её внутренности просто трясутся от потаённого хохота. Всё, приехали, - закруглила она неожиданно.

Профессор заслушался и почти забыл горе. Он готов был послушать ещё, но какими словами говорят это молодым девушкам? Она, к счастью, была умница.

- Вы туда надолго? - догадавшись, спросила водительница. - Меня зовут Аня. Возьмите визитку. Если понадоблюсь, позвоните, я всё равно по городу кручусь. Может, нам и обратно по дороге.

Оставшись на тротуаре в полном и звенящем одиночестве, Кутузов с отчаянным взрывом чувства вспомнил о своей беде, но теперь что-то смягчало ход ржавого надфиля по сердцу. Конечно, девушка, но и ещё что-то. Конечно, её необычные, неожиданные речи, - но и ещё что-то. Конечно, не следует придавать значения случайностям.

Главный редактор сказал мне, что группа слушателей радио написала на меня хозяину. Основа трепетно здоровая - улучшение работы любимой радиостанции. Требования пока самые простые, очевидные: обратить внимание на мою подрывную деятельность, особенно в последние полгода.

В нашем коллективе всегда готовы к осенне-весенним обострениям у группы бдительных граждан, готовых покарать. Страна, пережившая кухаркино счастье, впитавшая лексику бдительности, одёргивания и проработок, не могла ж она сразу выздороветь. Кадры-то живы, хотят решать. Мы всей редакцией читаем это межсезоньё по кругу, подмечая особо тонкие мысли, находки, пожелания. Например, открыли определение "обокуджавевшая". Это ругательство.

На сей раз - март уже в зените, пора! - прислали, как всегда, но за одним царапающим исключением: донос был подписан группой "представителей православной

общественности". Меня уличали в двуличии: днём на "Патриоте", а по ночам-де веду неприличные шоу в эротических клубах. Хуже того, подрабатываю в жёлтой прессе, пописывая крайне безнравственные рассказики.

Мы посмотрели друг на друга - главный и я. Семь лет назад мы вместе с грохотом прошли через увольнение с другой радиостанции, "Совесть", за несоответствие

коммунистическим идеалам и выраженную религиозность. Пикантность прошлого сюжета была в том, что не соответствовали мы в 1999 году, когда коммунистические парадигмы давно уж перешли в частные руки, офакультативились наряду со множеством иных парадигм, идеологий, программ и движений. Некое красное лицо внезапно купило "Совесть", объявило себя самым чистым коммунистом и в конце