Иэн Макьюэн - Дитя во времени

На кухне зазвонил телефон. Стивен по привычке привстал, но затем снова погрузился в свое пальто.

– Прежде чем я продолжу, мне, видимо, следует объяснить вам, на тот случай если вы никогда об этом не задумывались, уникальность моего положения. Я хочу поговорить с Чарльзом, устроить личную встречу. Расхожее мнение справедливо. Власть означает изоляцию. С момента моего пробуждения и до поздней ночи меня окружают чиновники, советники и коллеги. Способность к эмоциональному сопереживанию и выражению чувств неуместна в моей профессии, поэтому я ни с кем не могу поговорить по душам. В прошлом это не доставляло мне неудобств. Лишь теперь, когда мне есть что выразить, оказалось, что условности опутывают меня, лишают самых простых возможностей. Любой другой человек может изложить свои мысли в письме и доверить его почте. По понятным причинам для меня это исключено. Телефоны везде, где я нахожусь, столь тщательно прослушиваются, экранируются, фильтруются, отслеживаются, что о личном разговоре нечего и думать. Разумеется, я могу связаться с Чарльзом по официальным каналам, но он просто не отвечает на мои запросы. Думаю, сначала они попадают в руки его жены. В конце концов меня охватило отчаяние.

– Ваша сегодняшняя речь в Палате общин от этого не пострадала, – сказал Стивен.

Голос премьер-министра зазвучал приглушенно:

– Чарльз был представлен мне за ланчем, который давался для новых членов парламента одним октябрьским днем много лет назад. Его энергия и остроумие – казалось, он решил во что бы то ни стало меня рассмешить, – его обаяние и его энтузиазм, с которым он поддерживал все партийные лозунги, выглядели просто неправдоподобно. Мне показалось, он меня дразнит, пародирует что-то не очень мне понятное, у меня сложилось впечатление, что он умен, хотя и не заслуживает полного доверия. Однако после нескольких встреч впечатление это рассеялось и возникла привязанность. Он был такой молодой, жизнерадостный, забавный и вдобавок обладал полезным опытом в целом ряде областей. Встречи с ним – конечно, мы никогда не виделись наедине – всегда давали мне необходимую встряску. Нужно было устроить его будущее. Что-нибудь по связям с общественностью могло подойти. Мне казалось, что однажды он может стать весьма колоритным председателем партии. Благодаря моему участию в его карьере, моим советам, как приобрести известность, дела его стремительно пошли в гору. Ему лишь нужно было набраться опыта. Тогда его уже ничто не смогло бы остановить. Когда началась организация Комиссии по охране детства, Чарльз стал, с моей подачи, председателем одного из подкомитетов. Это дало нам возможность видеться чаще. У него было полно идей, эти встречи стали для меня праздником. Мне трудно было удержаться и не вызывать его несколько чаще, чем было необходимо. Может быть, вам это покажется чем-то шокирующим, извращенным – такая привязанность к молодому человеку…

– О нет, – сказал Стивен, – вовсе нет. Но ведь он женат. А вы – оплот семейных ценностей.

– А, это… – был ответ. – У них нет детей, и что за семейную жизнь он вел с женой? Знаете, он был с ней очень несчастлив.

– Неужели?

– Даже когда Чарльз попал в Министерство внутренних дел, работа Комиссии была в полном разгаре и кабинет регулярно собирался на заседания с участием всех младших министров, мы все же виделись очень мало. Поэтому после долгих размышлений мне пришлось обратиться в МИ-пять и попросить их, ну, в общем, последить за ним, ежедневно, круглосуточно. У меня не было, разумеется, никаких подозрений. Чарльз был столь же предан стране и правительству, как и я. Мне пришлось употребить все свое влияние, чтобы на него не было заведено дело. Видите ли, слежка за Чарльзом давала мне возможность все время быть рядом с ним. Вы понимаете, что это значит?

Стивен кивнул.

– Каждый день в семь часов вечера мне на стол ложился детальный распечатанный отчет обо всех его передвижениях и контактах за прошедшие сутки. Его можно было прочесть поздно вечером, в постели, после срочных донесений и телеграмм из МИДа, можно было вжиться в образ Чарльза, узнать его привычки, его любимые места, его друзей. Вы, например, много раз фигурировали в этих отчетах. У меня было такое чувство, будто я его ангел-хранитель. После нескольких месяцев отчетов накопилось столько, что их можно было перечитывать, словно полюбившийся роман, – хоть это не значит, что я читаю такие вещи. Трудно было не заметить, как редко жена выходит из дому вместе с ним, как старательно она отстраняется от его политической карьеры, по крайней мере за пределами дома.