Иэн Макьюэн - Дитя во времени

Но после того как они перевернули свою жизнь вверх дном и уехали в Саффолк и после того как Стивен увидел, насколько далеко зашло состояние Чарльза, он почувствовал, что предали именно его. Именно он остался брошенным. И Стивен успокаивал себя разумными доводами: притворное детство, в которое впал Чарльз, и то, как Тельма поощряет его, есть, в сущности, их личное, семейное дело. Стивен был нужен им, как некоторым парам нужен сторонний наблюдатель, чтобы острее чувствовать удовольствие от интимной близости или выжимать из своих скандалов больше шума и театральных эффектов. Его просто использовали. Ни Чарльз, ни Тельма не желали ничего ему объяснять и таким образом не давали ему решить, как следует себя вести. Кроме того, когда Чарльз вернется к прежней жизни, а это рано или поздно непременно произойдет, он будет чувствовать себя менее неловко, если сейчас Стивен станет держаться от него в стороне. Тогда их дружба возобновится.

Теперь, когда Стивен снова стал работать, взялся учить арабский язык и играть в теннис, он был уже не так уверен. Он все еще вздрагивал при мысли о том, чтобы вновь увидеть Чарльза в коротких штанишках и услышать его наигранную подростковую речь, но теперь Стивен чувствовал, как в нем растет любопытство и чувство долга. Прежде, когда он сам висел над пропастью, ощупью перебираясь от одного дня к другому, он должен был защищаться от чужого безумия. Но теперь, думал Стивен, он мог пойти на риск, мог проявить больше душевной щедрости. И все же он по-прежнему ничего не предпринимал. Стивен был слишком привязан к своему ежедневному расписанию, не желая нарушать его даже на день или два. Он ждал развития событий, ждал, что случится что-нибудь, – и вот раздался звонок от Тельмы.

Голос Тельмы был напряжен, дыхание – прерывисто. Телефон преувеличенно четко доносил шорох, возникавший от движения пересохшего языка по нёбу.

– Стивен? Ты можешь приехать? Сегодня, немедленно?

– Что случилось?

– Я не могу тебе сейчас сказать. Постарайся приехать как можно скорее. Пожалуйста.

Стивен сжал в кулаке пустую банку из-под пива. Она испустила скрежещущий звук, и Тельма тут же воскликнула:

– Боже! Что там у тебя? Стивен, ты где?

– Хорошо, – сказал он. – Я отправляюсь на станцию и сяду в первый же поезд. Но я не знаю, когда он будет.

Тельма, кажется, говорила куда-то в сторону. – Я не смогу тебя встретить. Тебе придется взять такси.

Она повесилатрубку.

Стивен унес остатки завтрака на кухню, вымыл посуду и обошел квартиру, запирая задвижки на окнах. Выглянув на улицу, он заметил, что снег повалил гуще и снежинки стали белее на фоне темнеющего воздуха. Стивен прошел в спальню и уложил вещи с расчетом на неделю. Затем он вернулся в кабинет и написал записку мистеру Кромарти, которую собирался занести по дороге, и письмо своему тренеру по теннису, которое намеревался отправить с вокзала.

Стивен уже надел пальто и возился с кнопками автоответчика, когда телефон снова зазвонил.

В трубке раздался женский голос, выговаривавший слова четко, по-военному.

– Управление перевозками на проводе. Мистер Льюис?

– Да?

– Вы один в квартире? Хорошо. Никуда не уходите в течение десяти минут. И держите телефон не занятым. У вас будет посетитель.

Прежде чем Стивен успел потребовать объяснений, в трубке раздался щелчок и голос отключился. Стивен подошел к окну и посмотрел вниз, на широкую улицу, как обычно в час пик разбухшую от потоков транспорта. Снег, видимый лишь там, где он попадал в клинья желтого и красного света, таял, едва коснувшись инородной среды асфальта и нагретого металла. Стивен чувствовал искушение немедленно выехать на вокзал, но любопытство заставило его задержаться в прихожей. Прошло больше, чем десять минут. Его собранная сумка стояла у входа, и Стивен уже решительно направился к ней, когда заметил тень, упавшую на замерзшее стекло двери за секунду до того, как раздался звонок.

Четверо мужчин в коридоре вполне могли сойти за свидетелей Иеговы. С короткими, извиняющимися улыбками на лицах они отодвинули Стивена в глубь квартиры, фиксируя взглядом детали – свет вечернего неба в прихожей, электросчетчик, настенную вешалку, плинтуса, двери. Не обратив внимания на его возглас: «Эй, послушайте!» – они исчезли в глубине квартиры. Стивен собрался было последовать за ними, когда новые шаги на лестнице привлекли его внимание. Он вышел на площадку и заглянул в пролет.

Молодой человек в очках и с целой связкой телефонов в руках взбегал наверх, а за ним поспевали две женщины, одна с пишущей машинкой, вторая с переносным коммутатором. Снизу поднимались еще люди. Стивен услышал, как кто-то сильно упал на выщербленной ступеньке и пробормотал самое сдержанное из ругательств. Первые трое спешно проскользнули мимо Стивена, не подав вида, что заметили его присутствие, и, озабоченные своим делом, сразу исчезли в квартире. Стивен остался ждать остальных, но тут наступила тишина. Он перегнулся через перила и увидел носки полированных туфель в шести метрах под собой. Они ждали.