Иэн Макьюэн - Дитя во времени

Стивен несколько раз моргнул, чтобы отогнать образ дочери: повзрослевшая, какой он ее никогда не видел, она сидела в постели и читала роман. Вот она перевернула страницу, нахмурилась, вернулась обратно. Она могла бы читать книгу, которую он написал бы для нее. Стивен в деталях представил себе эту картину, затем она исчезла, и он продолжал говорить:

– Грамотный ребенок читает и слышит голос у себя в голове. Этот голос всегда с ним, он – часть его внутреннего мира, он обогащает его фантазии, он освобождает ребенка от капризов и непредсказуемости взрослых, которые могут найти, а могут и не найти времени для того, чтобы почитать ему вслух.

Вот он сидит на кровати рядом с Кейт и читает ей книгу. Стивен не знал, какая из двух нарисованных им картин нравится ему больше. Он даже не был уверен в том, что говорил, – в сущности, как это, наверное, здорово – до одиннадцати лет играть на аккордеоне, танцевать, разбирать старые будильники и слушать, как тебе рассказывают истории. В конце концов, вероятно, большого различия тут нет, как нет и подходящих слов для того, чтобы сказать об этом. Можно лишь предаваться обычному в таких случаях теоретизированию, занимать позицию, водружать знамя с начертанным на нем девизом и другими знаками самоутверждения, а затем биться до последнего со всеми оппонентами. Когда очевидные доказательства будут исчерпаны, в ход пойдут сообразительность и настойчивость.

И не было лучшей области для разного рода спекуляций, наряженных в одеяние непреложных фактов, чем уход за детьми и детское воспитание. Стивену приходилось читать ознакомительные материалы, цитаты и извлечения, собранные отделом Канхема. На протяжении трех столетий несколько поколений экспертов, священников, моралистов, социологов, врачей – большинство из которых были мужчинами – щедро изливали на матерей потоки поучений и постоянно меняющихся советов. Никто из них не сомневался в абсолютной истинности своих суждений, и каждое поколение считало, что достигло вершины здравого смысла и научных открытий, о которой его предшественники могли только мечтать.

Стивен читал серьезные рассуждения о том, что конечности новорожденных младенцев необходимо привязывать к доске, чтобы сковать их подвижность и оградить ребенка от возможности нанести себе увечье; об опасностях, связанных с кормлением грудью, или, в других случаях, о физической потребности и этической необходимости в нем; о том, что родительская любовь и поощрения развращают ребенка; о необходимости слабительных средств и клизм, суровых физических наказаний, холодных ванн и, ближе к началу этого столетия, постоянного пребывания на свежем воздухе, какие бы неудобства это ни причиняло; о желательности соблюдать научно рассчитанные перерывы между едой и, напротив, рекомендации кормить ребенка, как только он почувствует голод; напоминания об опасности брать младенца на руки всякий раз, когда он поднимает крик, – это даст ему опасное чувство собственной власти – и об опасности не брать его на руки – это выработает в нем опасное чувство собственной беспомощности; о важности регулярных усилий к дефекации, о необходимости приучать ребенка к горшку начиная с трех месяцев, о непрерывном присутствии матери днем и ночью, круглый год, и в других выдержках – о необходимости кормилиц, нянек, круглосуточных государственных яслей; суровые предупреждения о последствиях дыхания через рот, ковыряния в носу, сосания пальца и разлуки с родителями; призывы доверить рождение вашего ребенка специалистам под яркими лампами и ни в коем случае не делать этого дома, в ванной; о важности обрезания и удаления миндалин, а позже – убийственные насмешки над этими обычаями; о том, что ребенку нужно позволять делать все, что ему вздумается, чтобы расцвела его божественная природа, и о том, что необходимо как можно раньше добиваться от ребенка полного подчинения; о слабоумии и слепоте, к которым приводит онанизм, а также об удовольствии и удобствах, которые он доставляет растущему ребенку; о том, что половые вопросы надо разъяснять, ссылаясь на головастиков, аистов, цветочных эльфов и капустные грядки, или ничего не говорить вообще, или говорить все с натуралистической, скрупулезной прямотой; о том, какую травму нанесет ребенку вид обнаженных родителей, и о том, как ребенку может показаться подозрительным, что родители все время одеты; наконец, о том, как ускорить умственное развитие девятимесячного малыша, преподав ему несколько уроков математики.