Юсеф эс-Сибаи - Мы не сеем колючек

— И шагу из дому не сделаешь!

— Ты с ума спятил! Габер заболел! Неужели не понимаешь? Ну хочешь, сам с ним сходи…

— У меня нет денег.

— Что же делать?

Аббас выразительно потер палец о палец.

— Ты ведь на себя все истратишь!

— Ну что ты! Если только останется какой-нибудь фунт…

— У меня нет возможности оплачивать твои развлечения!

— Зато на пустяки деньги сразу находятся.

— Отвести больного сына к доктору, по-твоему, пустяки?

— Вечно ты все преувеличиваешь. Подумаешь, температура поднялась! Просквозило или съел что-нибудь…

— Ну вот что: отойди от двери, сейчас не время для шуток.

— Сказал — не выпущу!

— Кричать буду! Соседей соберу! Пусть вызывают полицию…

— В таком случае придется заткнуть тебе рот! — И Аббас угрожающе двинулся к непокорной жене.

Сейида отпрянула от него, кинулась на кухню и закричала:

— Дом спалю, злобный шакал!

Аббас бросился за ней, но, увидев в руках Сейиды зажженную спичку и бутыль с керосином, остановился.

— Да уймись ты! Давай поговорим спокойно!

— Не о чем нам разговаривать!

— Разве ты не хочешь развода?

— Не хочу!

— Сколько заплатишь?

— Ни миллима!

— A-а, чтоб тебя черти побрали! Ведь сама просила…

— Я и без того знаю, как от тебя избавиться!

— Слушай, потом будешь локти кусать… Я ведь не шучу. Не стал бы с тобой и разговаривать, да деньги нужны позарез.

Не выпуская из рук спички и керосин, Сейида вышла из кухни.

— Ну, что ты еще задумал?

— Решил дать тебе развод.

— Думаешь опять меня провести?

— Позову шейха, и официально оформим бумаги. Довольна?

Неужели перед ней распахнутся двери этой тюрьмы?! Видно, Аббаса и впрямь нужда одолела… Только бы не упустить случая!

— Сколько возьмешь?

— Говори свою цену…

Сейида задумалась… Можно купить свободу ценой оставшихся драгоценностей. Как-нибудь проживут они с Габером. Конечно, жаль выбрасывать деньги на такого подлеца, как Аббас, — сам он и медной монеты не стоит, но что поделаешь, если закон на его стороне…

— Сто фунтов как-нибудь наскребу, — тяжело вздохнув, сказала она.

Аббас нахмурился, с трудом сдерживая ликование. В его положении сто фунтов — большая сумма. Но вдруг можно взять и больше? Не стоит спешить, надо изобразить горькое разочарование… Он скривил губы:

— Всего лишь?

— И те получишь только после развода в присутствии свидетелей.

— Последнее слово: триста!

— Что с тобой время терять… Тебе говорят «финики», а ты твердишь «угольки»!

— Ну хорошо: двести.

— Смотрю я на тебя и не понимаю — то ли ты оглох, то ли в уме повредился? Сказано тебе: последнее отдаю, лишь бы избавиться от этого ада! Неужели непонятно?

— Черт с тобой, давай свою сотню!

— После развода.

— Ну хоть несколько фунтов!

— Э-э, нет, сначала зови шейха.

— Хорошо, сегодня же все оформим. Готовь деньги!

— А ты ступай к адвокату Абдель Ати… Знаешь его контору? Это на улице Адли. И договорись с шейхом.

Супруг согласно кивнул и отправился оформлять документы. Жизнь снова улыбнулась ему. Ай да Аббас! Ай да молодчина! Нечего сказать, провернул сделку: черт знает когда купил за пиастр маленькую замарашку, а теперь отпускает ее на свободу за сто фунтов!

Вечером сделка состоялась. Сейида получила развод, а Аббас — деньги. От адвоката он прямиком двинулся в бар и пропустил пару стаканчиков. Потом завернул к Даляль узнать, нет ли чего-нибудь новенького? Новенькая была. Смуглая, горячая, как огонь. Вечер, начавшийся так счастливо, Аббас закончил у Вуждана, за карточным столом. И проигрался в пух…

На следующее утро Сейида беспрепятственно отвела Габера к доктору Абдель Рахиму.

— Не волнуйся, дочка, — успокоил ее доктор. — У мальчика нервное возбуждение. В таких случаях рекомендуется переменить обстановку или удалить причину… Но я слышал, ты это уже сделала?

— Слава Аллаху, отцепился от нас этот изверг!

— Рад за тебя. Теперь жар у ребенка как рукой снимет… Только не тяни — поскорее переселяйся от Аббаса.

— Мы прямо отсюда пойдем на прежнюю квартиру, доктор. Бавваб Ибрагим сказал, что она не занята.

Когда дверь старой квартирки, наново застекленная и окрашенная домовладельцем, закрылась за Сейидой и Габером, мальчик спросил:

— А он сюда не придет?

— Нет, нет! Не бойся, малыш.

— Никогда?

— Никогда, мой милый.

— И стекла не будет бить?

— Со всем этим покончено.

— Да-а… — недоверчиво протянул Габер. — А он возьмет и приведет полицейских…