Илья Штемлер - Нюма, Самвел и собачка Точка

— Ладно, ладно. Явилась хозяйка, — Самвел верно оценил ее взгляд. — Пошли спать, сосед, пора.

Нюма сделал несколько глотков и отодвинул кружку.

— Знаешь… только не обижайся, — он искоса взглянул на Самвела. — Хорошо?

— Хорошо, не обижусь, — кивнул Самвел. — Что еще?

— Я как-то смотрел карту… В Азербайджане есть такая область. Со столицей Нахичевань…

— Ну, есть, — удивился Самвел. — Тебе, что?

— Она на самой границе с Арменией. Не так, как этот Карабах. Да?

— Предположим, — настороженно произнес Самвел. — Дальше, что?

— Если всех азербайджанцев переселить в Карабах, а всем армянам переехать в Нахичевань. И отдать эту Нахичевань Армении, а Карабах оставить Азербайджану… Что скажешь?

Самвел проглотил слюну. Он лишился дара речи и смотрел с изумлением на соседа…

— А что?! — с еще большим воодушевлением продолжал Нюма. — Тихо, без ваших погромов. Цивилизованно. Как братья. Так на так!

— Так на так, говоришь?! — Самвел овладел собой и гневно, сухо сплюнул в сторону. — Ты лучше своему Израилю давай совет! Как им разобраться с арабами! Куда кого переселять, так на так. Что за люди?! Всем они дают совет. Как будто мы глупее их! Между прочим, мы на много древнее вас! Когда мы спустились с Арарата, вы еще сидели в кармане фараона, в Египте, а ваш Моисей бегал пацаном. И он еще дает нам совет: «так на так»! Клянусь…

Самвел запнулся в лихорадочном поиске достойного образа для столь ответственной клятвы. И, не найдя, бросился вон из кухни, опрокинув по пути табурет. Точка вскочила на ноги и с визгливым лаем кинулась вдогонку. Но вскоре вернулась и вновь улеглась на место…

— А еще обещал не обижаться, — пробухтел Нюма и выключил свет…

…Тьма, окружавшая Точку, просветлялась. Отчетливее проявляя раму окна, за стеклом которого хмурилась зимняя ночь…

«Странно — падает снег, а небо усыпано звездами, — думала Точка. — Наверное, это не снежинки, а звездочки. Просто их плохо закрепили, вот они и падают…» Элегические мысли теснили сон, пробуждая иные воспоминания. Не столько о прошлом, сколько о будущем. ' Такое свойственно не только людям-ясновидцам, а и животным, благодаря природному обонянию…

Точка лежала на паласе, ощущая непривычное состояние своего тела. Волнующее и спокойное. Так она себя чувствовала, когда второклассник, сын Толяна, читал ей вслух «Каштанку», писателя Чехова. А Толян ругал сына, мол, не каждый человек понимает писателя Чехова, а собаки тем более. Толян тогда еще не знал, что через год его пристрелят другие бандюганы на Стрелке Васильевского острова. И скупка на Большой Разночинной, как и обменный пункт в бывшем киоске «Союзпечать» на Сытном рынке, прекратят свое существование. Но не потому, что меняла Сеид был как-то связан с братками Толяна, нет. Просто Сеид и его пианистка-жена, эмигрируют в Аргентину.

В те годы многие, пользуясь эйфорией демократической власти, уедут из России. Тот же Самвел! Оформит документы на воссоединение с семьей своего племянника Сережки и укатит в Америку, после октябрьских событий девяносто третьего года… Тогда его будут провожать двое — Нюма и она, Точка. А когда Самвел, попрощавшись, уйдет на регистрацию, Нюма поднимет на руки собачку. И Точка еще некоторое время будет видеть с высоты дурацкую шляпу нового американца, слизывая соленые слезы со щеки Нюмы. Пожалуй, Нюма уже тогда чувствовал, что Самвел в той Америке умрет. Как подтвердит по телефону Сережка — «от опухоли позвоночника». А лично она, Точка, предвидит — лежа сейчас на паласе под раковиной, — что Самвел умрет не только от злосчастной опухоли в возрасте семидесяти девяти лет. Хватит у больного, старого человека и других причин для смерти. Самой последней из которых будет выселение из комнаты. Правда, Нюма уступит ему свою, а сам переедет к Евгении Фоминичне. И Точка так и будет жить то на Бармалеевой, то на Скороходова. Как живут дети, когда распадаются семьи. Правда, не долго, до отъезда Самвела в ту самую Америку…

Кстати, у нее, еще до этих событий, родятся три малыша. Два мальчика и девочка. Девочку Евгения Фоминична оставит в семье и назовет Запятая. Так они и будут вместе бегать по даче в Комарово — Точка и Запятая. А мальчиков — одного возьмет дворник Галина, которая пошлет «на хрен» начальницу Маргариту и выйдет замуж за участкового Митрофанова. Тот бросит «участок» и будет на пару с Галиной возить из Польши товар на продажу — джинсы и дубленки. Как они назовут щенка, Точка пока не знает. А вот второго мальчика, очень похожего на черного пса с ошейником, возьмут себе Фирка и тот Зальцман. В свою большую квартиру на углу Литейного проспекта и улицы Жуковского. И назовут его Либерал. Они так полюбят Либерала, что прихватят с собой в Москву, куда Зальцмана пригласят на работу каким-то советником. Возможно, он со своей Фиркой, пардон — Ириной Наумовной, что-нибудь и насоветует. Во всяком случае, в Комарово появятся роскошные дома и будут ездить дорогущие автомобили, за рулем которых рассядутся не только солидные люди, а и пацаны с девчонками.