Илья Штемлер - Нюма, Самвел и собачка Точка

Именно об этом Илюша рассказывал сейчас Сеиду. Они сидели за столиком и пили чай. Илюша не позволял себе сидеть с клиентами, но Сеид был не какой-то «кянчи», деревенский житель из крикливых торгашей рынка, а человек, наверняка уважаемый в прошлой жизни, Илюша это чувствовал. Хотя Сеид не отличался откровенностью.

— Тогда как было, — говорил Илюша по-азербайджански, — я приходил к завмагу, давал деньги, брал двадцать-тридцать кило сахару и уходил. А теперь? Я даже ездил в Баку за сахаром. Там тоже не просто, и все же… Я даже кусковой сахар доставал…

— Да. С кусковым сахаром у чая даже вкус другой, — соглашался Сеид. — Я часто приезжал в Баку, в командировку. Приходил на морской бульвар пить чай. С кусковым сахаром, щипчиками расколотым на мелкие кусочки…

— Да, на бульваре была замечательная чайная. У парашютной вышки… Люди пили по десять-пятнадцать армуди. Были такие, кто и больше, — ностальгически подхватил Илюша. — А что, в Ереване не было чайных?

— Как не было?! Еще какие были чайные! И между прочим, во многих из них работали азербайджанцы.

— Да. Что-что, в чае мы понимаем…

— Армяне тоже в чае понимают, — справедливости ради обронил Сеид.

Они умолкли, грея пальцы на теплом стекле армуди… Их знакомство состоялось в середине прошлого, девяностого года. Хотя Сеид приехал в Ленинград в восемьдесят восьмом… Как-то заглянув в чайную на Сытном рынке, он взял армуди и сел, нахохлившись, за крайний столик, положив мятую шляпу на соседний стул. Это Илюше не понравилось. В такое время каждое место на счету. Тем более что две женщины-эстонки, из молочного ряда, стояли со стаканами в руках. Илюша подошел к клиенту. Тот жевал серый бублик, запивал чаем, устремив куда-то бездумный взгляд. Илюша приблизился к клиенту и вежливо попросил убрать со стула шляпу. Клиент извинился, как-то боком, исподволь, взглянул на хозяина затуманенными глазами, подобрал шляпу, встал и пошел прочь. Илюша, чувствуя неловкость, поспешил за ним, как был, в замусоленном переднике. Со стороны могло показаться, что он кого-то преследует за неоплаченную услугу…

Нагнав незнакомца, Илюша принялся извиняться, мол, он только попросил убрать шляпу, а тот обиделся… Со стороны подобные антимонии могли бы выглядеть смешными, но надо знать традиции. Почтение перед пожилым единоверцем — «гоча киши» — вошло в плоть молодого человека из провинциального Кировобада… «Гоча киши» это хорошо знал и принял извинение «чайханщика» с пониманием. Сказал, что рад молодому человеку, который даже в городе, где люди избегают смотреть друг другу в глаза, не забывает закон. Пообещал, что еще придет в чайную. И пришел. Они подружились… Только Сеид, в отличие от говоруна Илюши, неохотно рассказывал о себе. Так, самую малость… Он и жена попали сюда из Еревана после известных событий в Закавказье. В Баку не поехал, потому как в Ленинграде обещали работу. Из-за этой перестройки планы сорвались. Да и жена у него армянка, ей в Баку путь заказан. Пока живут у знакомых и ищут работу. Он инженер, а жена, пианист-концертмейстер. Вот и все. Тогда Илюша и предложил Сеиду работу…

На киоск «Союзпечати», рядом с чайной, как говорится, положили глаз крепкие ребята. То ли «казанские», то ли «тамбовские». Словом, бандюганы. Илюша не вникал. Главарей Илюша не знал, он имел дело с «шестерками». Те приходили раз в месяц брать оброк за «крышу»… Однажды они выбросили на помойку весь скудный ассортимент киоска, обили его жестью, провели телефон и посадили женщину менять валюту. Илюше эта затея пришлась по душе. Люди потянулись к киоску и, заодно, заглядывали в чайную. Так продолжалось с полгода. Пока женщину не увезли в Первый «мед» с инфарктом. Тогда Илюша и предложил Сеиду замолвить словечко относительно этой работы. Да где он найдет лучше? Сиди, меняй. В самый раз для инженера, не собьется со счета. А крепкие ребята в обиду не дадут. И зарплата не стыдная, проценты с оборота… Сеид согласился. Ребята было закочевряжились, мол, азербайджанец, чего доброго прихватит капитал и даст деру в свой край. Потом пораскинули, что, наоборот, хорошо — можно перед их, рыночной мафией, козырь выставить, мол, вашего человека привечаем. Да и залог есть, если что — того же Илюшу-чайханщика привлекут. С него и спросят…

Так инженер Сеид Касумов стал менялой.

И сейчас, сидя за стаканом армуди, он вел неторопливый разговор на родном языке с чайханщиком. У Илюши возникла мысль, предложить жене Сеида, пианистке, позаниматься музыкой с его пятилетним сыном Даудом.