Илья Штемлер - Нюма, Самвел и собачка Точка

— Откуда я знаю? Они тихо шептались. И продавец пообещал. Сказал: заходите, — дворник Галина отступила на шаг и посмотрела на собачку. — Так сними ты с нее эту удавку, продень ошейник.

Точка взглянула на хозяина и коротко тявкнула. Нюма вертел в руке кожаный поводок. Весть о посещении Самвелом антикварного магазина его озадачила. Не самим фактом, а тем, что у соседа есть какая-то тайна. Казалось, за время совместной жизни, они все знали друг о друге. Оказывается, нет, не все… Антикварный магазин не какая-нибудь продуктовая лавка. Да и откуда у него деньги? Пособия как беженцу из «горячих точек» едва хватало на неделю жизни при таких ценах. Ну еще пенсия по старости, тоже гроши, только что заплатить за жилье.

— Да одень ты обнову собаке. Видишь, она заходится, — напомнила Галина. — А веревку отдай. Я тот куль обвяжу. А то ветер по двору разнесет…

Точка вертелась юлой. И по мере того, как Нюма приседал с ошейником в руках, верчение достигало скорости вентилятора на малых оборотах.

— Да уймись ты, глупая! — прикрикнул Нюма, стараясь справиться с дыханием. — Думаешь, мне легко с гобой возиться. В пальто-то…

— Давай я попробую, — смеялась дворник Галина. — Со мной не побалует.

— Ты не сможешь. Морским узлом веревка повязана, насмерть.

— Я не смогу?! — возмутилась сквозь смех дворник Галина и скинула рукавицы. — А ну!

Могучая фигура дворника горой склонилась над маленькой собачкой.

«О, попала! — подумала Точка. — Доигралась! Лучше бы уж дед».

Она смиренно завалилась на бок, вытянула шею и задрала передние лапы, уповая на жалость. Кофейные зеницы глаз тревожно плавали в голубоватых белках, окаймленных пушистыми ресницами…

— Я не смогу?! — повторяла дворник Галина, перепуская веревку в хитром узле. — А кто тогда сможет?

Нюма с уважением следил за ее руками.

Тяжелыми пальцами она продавила лоб собачки из расширенной петли веревки. И проворно замкнула на шее Точки кожаный ободок с какой-то замысловатой чеканкой.

— Принцесса! — восхитилась Галина. — Просто принцесса.

Точка вскочила на ноги. Отряхнулась всем тельцем, словно после купания, и лизнула замызганный сапог дворника.

— Благодарит, — пояснил довольный Нюма.

— Потому как и сама дворняжка, — согласилась Галина. — Дворняжки уважают дворников. Они понимают. Не то что другие собаки…

— Дворняжка, — с некоторым разочарованием в голосе произнес Нюма. — А мы думали…

— Дворняжка! — отрезала Галина. — Я насмотрелась на собак. Другой пес может подойти и задрать ногу на сапог дворника. Но не дворняжка. Те свое место знают.

Последние слова дворник Галина договаривала, уже направляясь с веревкой к куче тряпья, под внимательным взглядом Точки. Сноровисто перевязала весь хлам, забросила в бак и вышла на улицу… Подобно ребенку, ускользнувшему от взрослого догляда, Точка принялась метаться по двору, тыкая нос во все заметное и незаметное. Кожаный поводок послушно вытягивался из текстолитовой коробки, соединяя старого Нюму с его собачкой, точно послед с пуповиной. Казалось, поводок не имел ограничения…

Нюма едва поспевал за шустрой собачкой.

— И куда тебя несет?! Куда несет? — ворчал Нюма, стараясь справиться с хитрым механизмом поводка.

Когда ему это удавалось, поводок натягивался и Точка прядала на задние лапы, с возмущением озираясь на хозяина…

«Что он там дурит, старый гвоздь?! — думала Точка, опьяненная свободой. — Так же можно шею свернуть. А где лечиться маленьким собачкам? Сами болтали на кухне, что ветеринарные доктора берут жуткие деньги за лечение. Если стану калекой, выкинут меня в два счета, не очень будут со мной нянькаться».

Но поводок ослабевал. И Точка вновь устремлялась к заветным местечкам, втягивая дурманящий запах случайных находок. И сердце ее переполнялось любовью и верностью к Нюме, к Самвелу, к страшному дворнику Галине и вообще ко всему этому двору, покрытому теплым февральским снегом…

За свой непродолжительный срок жизни Точка неплохо научилась разбираться в людях. Конечно, не так хорошо, как в воронах или, скажем, в кошках. Кошек она всех, как говорится, гребла одной гребенкой — кошки все мерзавцы, только что котята, и то… А вот в людях Точка разбиралась. Так ей казалось…

Однако появление в доме дочери Нюмы, Фиры, вызвало в душе Точки некоторую неопределенность. Начать с того, что возник странный запах. Резкий и противный. Фира сказала отцу, что это французские духи. Но Точке куда приятнее был запах бараньей косточки или следы тушенки, что иногда налипала к стенкам случайной банки. Это — первое… Дальше! На Фире была юбка из какой-то блестящей гладкой материи, с нее соскальзывали лапы. Что тоже не очень удобно. Не то что штаны Нюмы или волосатика Самвела. Из дерюги, теплой, пахнущей автостоянкой и Сытным рынком, самым замечательным местом на земле… Но более всего Точка не могла определиться с голосом Фиры — хороший она человек или так себе? Голос Фиры звучал резко, звеня вибрацией в конце каждой фразы. Отчего невольно прядали уши маленькой собачки. Как сейчас!