Владимир ПОЛУБОТКО - СКАЗКИ, ИСТОРИИ, ОЧЕРКИ И ФЕЛЬЕТОНЫ

Я помню, как в детские годы я приезжал летом к своим двоюродным братьям-казакам, которые жили на берегу Большой Каланчи. Как-то раз я спросил одного из них:

– А как у вас называются вот эти штуки? – и показал при этом на известные деревянные предметы.

А он мне ответил:

– Это бабайки.

Мне было девять лет, но я уже тогда дотошный был. И спрашиваю:

– А ещё как они у вас называются?

А он и отвечает:

– А ещё трёсла.

А я опять:

– А ещё как?

А он говорит:

– А ещё дровиняки.

А я:

– А ещё как?

А он и отвечает:

– А ещё – вёсла, но это мы редко так говорим.

Итак, в левом столбике пишем русское слово «весло», а в правом столбике что пишем при таком многообразии вариантов?

И вот ту-то мы призовём на помощь украинский язык, а точнее – тот принцип, по которому он создавался: из всех возможных вариантов нужно выбрать тот, которой не похож на русский и тот, который выглядит глупее всего. Естественно, что в правом столбике мы напишем: drovin’aka.

Так. Что бы теперь ещё такого сотворить, чтобы этим проклятым кацапам совсем стало тошно?

А вот что!

В некоторых казачьих говорах наметилась тенденция к утрате категории среднего рода, который заменялся на женский. Например: он залез на большую дереву, кот съел мою мясу… Это уже – из опыта создания норвежского языка, в котором, вместо четырёх глагольных спряжений шведского языка, сделали только два, ну и так далее – в том же духе: всего поменьше и всё попроще. А то от шведских языковых сложностей возникает слишком уж сильное умственное напряжение. А свободолюбивому норвежскому народу такие усилия – ни к чему; они ведь должны в основном думать о свободе от проклятых шведов – куда уж там думать о спряжениях или о шведском прихотливом разнообразии окончаний множественного числа!

Ну вот и всё. Вводим преподавание в школах на казачьем языке, затем с помощью гениальной системы ЕГЭ доводим всё до автоматизма.

И язык готов!

Через какие-нибудь сто лет Донская Казачья республика будет иметь собственный язык, собственный менталитет и собственное же счастье.

Но шутки-шутками, а всё может сложиться совсем иначе: Россию захватят кровожадные выходцы из стран Третьего мира – кавказцы, китайцы, негры. Деградировавшее от бесконечной сионистской обработки русское население не сможет оказать никакого сопротивления вражескому натиску и будет уничтожено. Оставшиеся в живых пойдут в концлагеря, девушки пойдут в наложницы для шейхов, остальные – в землю…

Я думаю, что какие-то куски Русской земли останутся всё-таки непокорёнными, и там возникнут новые государства с жёсткими православными диктатурами, где за сионизм, толерантность, веротерпимость или пропаганду холокоста будут расстреливать на месте. Одним из таких регионов и может оказаться Донская земля. И это будет совсем не то, о чём я говорил выше.

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был король, который очень любил вкусную еду и вкусное питьё. У него были великолепные повара, которые ему всё это готовили, и он особенно выделял божественный напиток под названием БО. Но потом повар, который владел секретом приготовления этого напитка, скончался и унёс его тайну с собою в могилу. Король очень горевал по этому поводу, потому что ничего более вкусного и полезного из напитков он не знал.

По поводу утраты тайны божественного напитка был объявлен бессрочный траур. Король объявил о награде тому, кто сможет добыть ему утраченный рецепт напитка БО или придумает что-нибудь равноценное ему. Годы шли, но никто ничего не мог придумать такого, что могло бы сравниться с БО.

И вот однажды в королевстве появился некий Путешественник, который прибыл туда из далёких северных краёв. Он-то и предложил королю новый напиток, который, быть может, сумеет заменить утраченный старый.

Король велел предоставить Путешественнику свою кухню, и тот в скором времени приготовил множество порций этого напитка.

Напиток принесли в тронный зал, где возле короля толпилась огромная свита вельмож. Король посмотрел на принесённый напиток и поморщился.

– Как-то он сомнительно выглядит, – сказал он. – Пусть сначала попробует моя свита, а потом вы мне скажете – можно ли такое пить.

Министры и вельможи наперебой стали пробовать напиток из золотых чашечек, в которых он был им подан. Всем понравилось.

Но король всё ещё сомневался.

– Даже и не знаю, – сказал, он. – Стоит ли мне это пробовать!