Артур Хейли - На высотах твоих

— Годится! — одобрил выпускающий редактор. — Откроем полосу сообщением о том, что женщина найдена, только покороче, статью Орлиффа верстайте рядом в верхнем левом углу.

— В спортивном отделе есть кадр с Мэйтлэндом, — доложил заместитель редактора отдела городских новостей, — голова и плечи, одна колонка. Трехгодичной давности, но снимок неплохой. Послал вниз.

— Организуйте что-нибудь получше для последнего выпуска, — распорядился выпускающий редактор. — Направьте фотографа в контору Мэйтлэнда, и чтобы в кадре были видны своды законов.

— Уже, — коротко ответил заместитель, худощавый юноша, порой казавшийся даже оскорбительно понятливым и проворным. — И насчет фолиантов предупредил, вычислил, что вам их обязательно захочется.

— Боже! — фыркнул выпускающий редактор. — Нет, вы, негодяи-карьеристы, меня своими амбициями совсем доконаете. Кому здесь нужны мои приказы, если вы, желторотые, все уже знаете наперед!

Жалобно ворча, он скрылся в своем кабинете — континентальный выпуск был подписан в свет.

Через несколько минут, еще до того, как «Пост» появилась на улицах, изложение статьи Дана Орлиффа передавалось по каналам агентства Канэдиан Пресс.

Элан Мэйтлэнд пока не знал, насколько знаменитым вскоре станет его имя.

Расставшись с Даном Орлиффом, он вернулся в свою скромную контору на самой окраине деловой части города, которую он делил с Томом Льюисом. Располагалась контора над лавками и итальянским ресторанчиком, откуда к ним частенько поднимался аромат пиццы и спагетти, и состояла из двух остекленных клетушек и крошечной приемной, способной вместить два кресла и столик стенографистки. Последний три раза в неделю по утрам занимала почтенного возраста вдовица, которую так и хотелось назвать бабулькой, и за скромную сумму выполняла весьма небольшой объем необходимых печатных работ.

В данный момент у ее пустующего столика находился Том Льюис, с некоторым трудом склонивший свое приземистое полноватое туловище к подержанному «ундервуду», [36] Известная марка пишущих машинок. приобретенному партнерами несколько месяцев назад по баснословной дешевке.

— Составляю проект завещания, — радостно доложил он Элану. — Решил оставить свой мозг науке.

Элан снял пальто и повесил его в своей клетушке.

— Не забудь послать себе чек за эту юридическую услугу. И помни, что половина причитается мне.

— А ты подай на меня в суд — как раз и попрактикуешься. — Том распрямился. — Ну, какие у тебя дела?

— Нуль. — Элан сжато изложил суть своей беседы в иммиграционной службе.

Том задумчиво поскреб подбородок.

— А этот мужик Крамер совсем не дурак. Разгадал-таки наш ход с затяжкой времени.

— Сдается мне, наша с тобой идея не столь уж оригинальна, — с грубой прямотой признался Элан. — Скорее всего ее уже не раз опробовали.

— В юриспруденции, — нравоучительным тоном произнес Том Льюис, — не существует оригинальных идей. Только бесконечные мутации старых. Ладно, и что дальше? Беремся за план-два?

— Зачем же такие громкие слова? И не план это вовсе, сам знаешь, а безрассуднейшая из самых смелых попыток.

— Но ты все равно попробуешь?

— Обязательно, — Элан кивнул. — Хотя бы только для того, чтобы насолить этому самодовольному Крамеру с его ухмылками. — И добавил вполголоса: — Если бы ты знал, как мне хотелось бы приложить этого подонка в судебном процессе!

— Вот это по-нашему! — хохотнул Том Льюис. — Ничто так не украшает жизнь, как чистосердечная ненависть. — Том наморщил нос и шумно потянул воздух. — Вникаешь, какой аромат у этого соуса к спагетти?

— Чую, — ответил Элан. — И если не прекратишь пожирать их только потому, что за ними тут недалеко ходить, через пару лет превратишься просто в жирного борова.

— Куда там, — отмахнулся Том Льюис. — Мне бы наесть щеки да тройной подбородок — как у адвокатов в кино. На клиентов это производит неизгладимое впечатление.

При этих словах без стука распахнулась входная дверь и в крошечную приемную вонзилась длиннющая сигара, за которой следовал коренастый тип с заостренным подбородком, одетый в замшевую куртку и видавшую виды шляпу, залихватски сдвинутую на затылок. В руках он держал фотокамеру, на плече грузно висел кожаный кофр. Проталкивая слова вокруг сигары, он спросил:

— И кто тут из вас Мэйтлэнд?

— Ну, я, — признался Элан.

— Будем делать картинку, только скоренько, в последний выпуск, — приказал фотограф и начал готовить свою аппаратуру. — Спиной к книжкам, Мэйтлэнд!