Артур Хейли - На высотах твоих

Он погрузился в глубокое раздумье по поводу того, следует ли ему мобилизовать усилия и поджарить пару ломтиков бекона, когда раздался телефонный звонок. Звонил Том Льюис.

— Слушай, ты, болван этакий, — жизнерадостно обратился к нему Том, — что же ты никогда не упоминал своих приятелей из высшего общества, а?

— Не люблю хвастовства. Мы с Вандербильдами… — Элан с трудом проглотил непрожеванный кусок тоста. — Эй, какие там еще приятели?

— Сенатор Деверо, к примеру. Тот самый Ричард Деверо. Он приглашает тебя к себе домой сегодня. По-быстрому, одна нога здесь, другая там.

— С ума ты сошел?

— Это я-то? Мне только что звонил Брайант — из конторы «Каллинер, Брайант, Мортимер, Лэйн и Роберте», известной также под названием «Мы, народ». Они ведут практически всю юридическую работу для старика Деверо, но на этот раз сенатору нужен конкретно и лично ты.

— Откуда же он обо мне узнал? — скептически протянул Элан. — Ошибка это, кто-то, очевидно, перепутал фамилию.

— Слушай, малыш, — назидательно заявил Том, — если уж природа наделила тебя глупостью выше средней, не усугубляй. Им нужен именно Элан Мэйтлэнд из новой процветающей конторы — чего ты там хмыкаешь? Она бы и процветала, найди мы хотя бы пару клиентов, — так вот, из процветающей конторы «Льюис и Мэйтлэнд». Это ведь ты?

— В общем, конечно, я, но…

— Конечно, мне не понять, почему такому человеку, как сенатор Деверо, мог понадобиться Мэйтлэнд, когда есть Льюис, который завершил юридическое образование на целый год раньше, чем упомянутый Мэйтлэнд, да который к тому же, как наглядно демонстрирует данная беседа, значительно умнее вышепоименованного Мэйтлэнда, но тем не менее…

— Минутку, — прервал его Элан. — Ты ведь назвал Деверо, точно Деверо.

— Не более, правда, шести раз за последнюю минуту, что, конечно, я понимаю, явно недостаточно, чтобы до тебя наконец дошло…

— На последнем курсе колледжа была у нас какая-то Шерон Деверо. Да ничего особенного, ладно тебе, встречались несколько раз в компаниях, потом разок пригласил ее на свидание, но с тех пор больше не видел. Может, она…

— Может, она, а может, и не она. Знаю только, что сенатор Деверо в это ясное и солнечное рождественское утро ждет к себе некоего Элана Мэйтлэнда.

— А что, и пойду, — заявил Элан. — А вдруг у него под елкой для меня припасен гостинец?

— Вот его адрес, — предусмотрительно подсказал Том и, когда Элан кончил царапать ручкой по листку бумаги, сообщил: — Буду молиться за тебя. Слушай, наверное, даже позвоню домовладельцу, что сдает нам помещение под контору, и заставлю его тоже молиться за тебя — а что, в конце концов от этого зависит, получит ли он свою арендную плату.

— Передай ему, что я сделаю все, что в моих силах.

— Ну, в этом никто и не сомневался, — заверил его Том. — Удачи, малыш.

«Сенатор Деверо — и ничего в этом нет удивительного, — подумалось Элану Мэйтлэнду, — жил на Саут-Уэст-Мэрин-драйв».

Элан довольно хорошо знал эти места: и по рассказам, и через эпизодические знакомства в студенческие годы. Поднявшийся высоко-высоко над самым центром Ванкувера, район слыл местом сосредоточения несметных состояний и светской меккой для всех честолюбцев. Почти отовсюду с Мэрин-драйв открывался захватывающий вид, а в ясные дни можно было разглядеть даже границу с американским штатом Вашингтон. Вид этот, как было известно Элану Мэйтлэнду, имел также и символическое значение, поскольку в большинстве своем обосновавшиеся здесь или сами добились весьма высокого положения в обществе, или обладали им от рождения.

Другим символом были огромные плоты на реке Фрэйзер, либо причаленные к берегу, либо царственно влекомые буксирами к лесопилкам. Богатство провинции Британская Колумбия начиналось с лесозаготовок и деревообработки, да и сейчас в основном поддерживалось этими отраслями.

Взору Элана Мэйтлэнда открылся очаровательный кусочек реки Фрэйзер, и в тот же момент он обнаружил, что прибыл к дому сенатора Деверо. Сенатор, решил Элан, устроился в самом живописном на всем берегу месте.

Было солнечно, ясно и сухо. Он повел автомобиль к просторному особняку в стиле эпохи Тюдоров. Защищенное от любопытных глаз прохожих живой изгородью кедровых деревьев здание располагалось на значительном удалении от шоссе, к нему вела извилистая подъездная дорожка, начинавшаяся у двустворчатых металлических ворот, увенчанных двумя фантастическими фигурами. В конце дорожки стоял сверкающий «крайслер-империэл», и Элан Мэйтлэнд пристроил позади него свой обшарпанный «шевроле». Он прошел к массивной, усеянной крупными шляпками гвоздей двери в глубине величественного портика и позвонил. Дверь тут же распахнулась.