Артур Хейли - На высотах твоих

— Подойдите сюда, мистер Мэйтлэнд.

Судье, прикинул Элан, лет шестьдесят, может быть, шестьдесят два. Седовласый, довольно хрупкого сложения, но с широкими костлявыми плечами, он держался очень прямо, что помогало ему выглядеть выше ростом, чем на самом деле. На длинном худом лице выделялись выступающий подбородок, седые кустистые брови и тонкая щель рта. Живой пронзительный взгляд, не выдававший, однако, внутреннего состояния. И вошедшие в привычку властные манеры.

Все еще охваченный неуверенностью, несмотря на все попытки мысленно убедить себя в собственной правоте, Элан Мэйтлэнд приблизился к столу. Клерк остался стоять в кабинете, как того требовал протокол. Элан достал из портфеля копии ходатайства и своих показаний, которые он зарегистрировал ранее у клерка. Прочистив горло, объявил:

— Милорд, вот мое ходатайство и связанные с ним материалы.

Судья Уиллис, сухо кивнув головой, принял документы, подвинулся ближе к свету и начал читать. Клерк и Элан стояли в молчании, в тишине кабинета слышался только шелест переворачиваемых страниц.

Закончив чтение, судья поднял на них глаза и так же неприветливо, как и ранее, обратился к Элану:

— Намерены сделать устное заявление?

— Если ваша честь позволит.

— Приступайте, — вновь короткий кивок головой.

— Обстоятельства этого дела, милорд, таковы, — в заученной наизусть последовательности Элан описал положение Анри Дюваля на борту «Вастервика», рассказал о двух случаях отказа капитана судна доставить Дюваля на берег в иммиграционную службу и повторил заявление, подтверждаемое своими же собственными письменными показаниями, о том, что Дюваль подвергается незаконному задержанию в нарушение основных прав человека.

Самым важным, но и самым сложным сейчас, как прекрасно понимал Элан, было обосновать, что задержание Анри Дюваля противоречит процессуальным нормам и потому является незаконным. Если бы это удалось доказать, суд — в лице судьи Уиллиса — должен был автоматически издать распоряжение о вызове задержанного для рассмотрения вопроса о законности его ареста.

Выстраивая свои доказательства, цитируя статьи законов, Элан чувствовал, что к нему начинает возвращаться былая уверенность. Он старался ограничиться одними лишь юридическими положениями, тщательно избегая упоминания об эмоциональном аспекте невзгод и скитаний Дюваля. Здесь, в этом кабинете, правил закон, а не чувства. Судья терпеливо слушал его с неизменно бесстрастным выражением лица.

Переходя от вопроса о незаконном задержании к нынешнему статусу Анри Дюваля, Элан заявил:

— Министерство по делам иммиграции утверждает, милорд, что, поскольку мой клиент является зайцем и предположительно не имеет документов, у него нет никаких юридических прав, и потому он не может потребовать — как всякий другой в любом канадском порту — специального расследования по поводу предоставления статуса иммигранта. Я же убежден и настаиваю на том, что тот факт, что он является зайцем и не способен с полной определенностью назвать место своего рождения, ни в коей мере не может служить основанием для лишения его этого права.

— Если ваша честь соблаговолит, — продолжал Элан Мэйтлэнд, — представим себе такую вполне вероятную ситуацию: канадского гражданина по рождению противозаконно задерживают за границей и отбирают у него все документы, тогда у него остается единственный способ бежать — тайком сесть на судно, которое, как ему известно, направляется к нему на родину. Можно ли его в таком случае — только потому, что он заяц и не имеет документов, — объявить вообще несуществующим, не имеющим никакой возможности доказать свое законное право на въезд в Канаду и все потому, что министерство по делам иммиграции отказывает ему в расследовании его дела? Я полагаю, милорд, что, если нынешнее распоряжение министерства будет доведено до своего логического конца, подобная абсурдная ситуация вполне может стать реальной.

Судья поднял кустистые брови.

— Уж не пытаетесь ли вы утверждать, что ваш клиент Анри Дюваль является канадским гражданином?

Элан помолчал в нерешительности, потом осторожно ответил:

— Ни в коем случае, милорд. С другой стороны, в ходе расследования его дела иммиграционной службой могло бы обнаружиться, что он гражданин Канады, но этот факт не может быть установлен без проведения такого расследования.

— Так, так, — проговорил судья Уиллис, и впервые по его лицу скользнула тень улыбки. — Весьма хитроумный аргумент, хотя и несколько шаткий. У вас все, мистер Мэйтлэнд?