Валентина Мелисова - Исповедь восточной женщины

Как воды реки не стоят на месте, так не стоит на месте наша жизнь. Взрослеем и становимся мудрее мы, растут наши дети. Солнышки! От них безусловная радость. Так интересно наблюдать за ними. Башар буквально все повторяет за Дианой. Она побежала, заложив руки за спину, он точно также. Но начну по порядку.

Летом 2000 мы снова были в гостях в Москве и Казахстане. Этим летом мы с Аней нашли друг друга: поняли, разъяснились многие недоразумения, сбылась моя мечта — мы становимся подругами.

Встреча была теплой и дни, проведенные с Файзом, Аней и Настей — незабываемы. Файза покорил Башар, который, увидев его, протянул руки и сказал: — Папа! — чем очень растрогал своего дядю. Так и не понял 1,5-годовалый малыш, что это был не Валид. И по Москве они нас возили, и в пиццерию ходили, и в ресторане «Макдональд’s» мы с ними были. Столько фотографий на память сделали! И вот приехали на дачу, где живут Анины родители. Гостеприимная, добродушная Галина Васильевна пригласила всех к столу. Мой сынок покорил и ее. Услышал призыв к столу (а поесть он всегда любит, не то, что Диана), молча взял стульчик, подошел к столу, стоит, ждет, куда посадят. Ну до того это понравилось хлебосольной хозяйке, прямо-таки расстрогалась: — Ах, малыш, ах, золотой, иди сюда, вот тут тебя посажу, рядом с собой.

И все потом умильно поглядывала, как Башурка молча и спокойно восседал, сосредоточенно то куриную ножку грыз, то суп ел с помощью мамы; молча, не отвлекаясь. Молодец!

А дети как нашли быстро общий язык — как будто всегда жили вместе! Настя знакомила их со своей комнатой, игрушками, мебелью.

А мы с Аней все говорили, говорили… И темы находились и было интересно. Аня — коренная москвичка и этим многое сказано. Она очень гордится Москвой, всеми преобразованиями в ней; скверами и парками, театрами и музеями, бульварами и проспектами — Москвой!

Много лет Аня работает в больнице, и хотя проезд превышает зарплату у нее и в мыслях нет — бросить работу.

— Нельзя терять связь с больницей, все мы подвержены заболеваниям; а потом, кто знает, как сложится жизнь, может быть это единственное, что мне нужно, а в 3х что я больше умею, кроме как лечить людей? Права Анюта.

Понимая, как много работает Фаиз, Аня все проблемы: домашние дела, дочка, родители — взяла на себя.

Такой пример. Купили они наконец-то себе квартиру (до этого жили в родительской) так весь ремонт Аня буквально вынесла на своих плечах. На 12 этаж носила плитку, кирпич (пока строителей дождешься). Схватила радикулит, теперь так мучается — периодические боли в пояснице. Но не унывает: — Какие наши годы? Фастум-гель и вольтарэн помогут, все излечат.

Отношения наши стали теплыми, близкими.

15 июня мы ранним прохладным утром прилетаем в Астану. Дина увидела бабушку, узнала, припрыгивает, не может устоять. Пробилась мамочка сквозь Эйрказахстанский заслон, забрала внуков, сидит, ждет, пока я пройду все таможенные формальности.

А мой сынок, который не любит женщин, молча сидит у бабушки на коленях. Смотрит и слушает ее и Диану серьезно, глаз не отводит. Ниязу понравился мой сынок — поглядывает в зеркало.

Как хорошо дома! Здесь и Лина. Только Томаша на работе, когда уж будет тот вечер? Совершенно нарушен наш режим, в 12 после всех волнений засыпаем, а в 4: — Здравствуй, Натик! Любимая! Крепко обнимаю, заглядываю в глаза — до чего же красивая у меня сестричка!

А вечером в трубке все тот же нежный голос: — Хабиби, как долетели? Только из-за этого голоса и вопроса стоит иногда уезжать из дома, чтобы волнуясь, как в первые свидания, сказать:

— Не волнуйся, дорогой; все хорошо, долетели спокойно, на, поговори со своими чадами. Щебетанье, смех, вопросы-ответы. Ну не счастье ли? Что еще можно желать?

— До свидания, дорогой, мы тебя любим и помним и все втроем напишем тебе письмо!

Письмо, и не одно, а несколько, пишем очень своеобразно. Я пишу печатными крупными буквами, чтобы Валиду легче читалось. Эти два разбойника стоят рядом с фломастерами наготове. Когда мама пишет, мешать нельзя, но как только она закончила — ура, налетай! Дианка рисует что-то похожее на человечка, а этот басмач где ни попадя так зачеркал написаное, какое уж чтение.

— Ничего, читай, дорогой, твои арабчата старались изо всех сил.

А дорогой, оказывается, не только сам читал, но и носил бабушке приветы, все наши письма сложил в шкатулку и оставил на память.