Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее

— Привет, — бормочу я, радуясь, что лежу ничком. — Давно ты смотришь на меня?

— Я могу часами смотреть на тебя спящую, Анастейша. Но сейчас в моем распоряжении всего пять минут. — Свои слова он прерывает нежным поцелуем. — Скоро сюда приедет доктор Грин.

— Ой. — Я совсем забыла про неуместное вмешательство Кристиана.

— Ты выспалась? — заботливо интересуется он. — По-моему, должна была выспаться. Ты задавала такого храпака.

Да уж, шуточки!

— Я не храплю, — с возмущением заявляю я.

— Не храпишь, верно. — Он усмехается. На его шее все еще виднеется слабая красная линия.

— Ты принимал душ?

— Нет. Жду тебя.

— О-о… ладно… Который час?

— Начало одиннадцатого. Я не решился разбудить тебя раньше. Пожалел.

— А ты мне говорил, что вообще не знаешь жалости.

Он грустно улыбнулся, но не ответил.

— Тебя ждет завтрак — оладьи и бекон. Все, вставай, мне скучно тут одному.

Он звонко шлепает меня по заду, отчего я подпрыгиваю, и встает с кровати.

Хм-м… Вот как Кристиан понимает нежное обращение.

Я потягиваюсь и замечаю, что у меня болит все тело. Несомненно, это результат секса, танцев и ковыляния на высоких каблуках. Я бреду в роскошную ванную комнату, перебирая в уме события предыдущего дня. Когда я выхожу, на мне уже надет пушистый халат — несколько таких халатов висят на медных крючках в ванной.

Лейла, девушка, похожая на меня, — вот тот образ, который выбрасывает на поверхность мой мозг; она и ее странное присутствие в спальне Кристиана. Кто ей нужен? Я? Кристиан? Чего она добивается? И какого хрена она изувечила мою машину?

Кристиан сказал, что я получу другую «Ауди», как все его сабы. Эта мысль мне неприятна. После того как я щедро распорядилась деньгами, которые он мне дал, мой выбор ограничен.

Я иду в большую комнату — Кристиана там нет. Наконец, я нахожу его в столовой. Я сажусь, радуясь обильному завтраку. Кристиан пьет кофе и читает воскресные газеты. Он уже позавтракал.

— Ешь. Сегодня тебе пригодятся все твои силы, — шутит он.

— Почему? Ты намерен запереть меня в ванной?

Моя внутренняя богиня внезапно пробуждается под его сладострастным взглядом.

— Мысль хорошая. Но я думал, что мы с тобой выйдем в город подышать свежим воздухом.

— А это безопасно? — интересуюсь я невинным тоном, пытаясь добавить в него иронию. Впрочем, это мне плохо удается.

Лицо Кристиана суровеет, рот сжимается в скупую линию.

— Там, куда мы отправимся, да. Но вообще шутки неуместны, — строго добавляет он и щурится.

Я краснею и перевожу взгляд на свою тарелку. Мне неприятно получать выговор, тем более после всех событий прошедшей ночи. Я молча ем завтрак и злюсь.

Мое подсознание качает головой, осуждая меня. Кристиан не любит шутить, если речь идет о моей безопасности, — пора бы мне это понять. Я хочу ему что-то возразить, но воздерживаюсь.

Ладно, я устала и раздражена после длинного вчерашнего дня и короткого сна. Почему же, ну почему он выглядит свежим как огурчик? Все-таки нет в жизни справедливости.

Раздается стук в дверь.

— Вероятно, это добрый доктор, — бурчит Кристиан, явно переживающий из-за моей иронии. Он встает из-за стола.

— Неужели нельзя было провести утро спокойно, без посторонних?

С тяжелым вздохом я оставляю половину своего завтрака и иду встречать доктора Депо-Провера, или доктора Контрацептив.

Мы уединились в спальне. Доктор Грин смотрит на меня с открытым ртом. Она одета более буднично, чем в прошлый раз. На ней бледно-розовый твинсет из кашемира и черные штаны, а ее светлые волосы свободно падают на плечи.

— И вы просто перестали их принимать? Просто так?

Я смущаюсь, чувствуя себя идиоткой.

— Да, — пищу я.

— Вы могли забеременеть, — сообщает она будничным тоном.

Что?! Земля уходит у меня из-под ног. Мое подсознание падает на пол, его тошнит. Я подозреваю, что и меня тоже стошнит. Нет!..

— Вот, пописайте сюда. — Сегодня она страшно деловая — пленных не берет.

Сникнув, беру у нее маленькую пластиковую емкость и, словно под гипнозом, бреду в ванную. Нет. Нет. Нет. Это невозможно… Невозможно… Пожалуйста, не надо. Не надо!

Что будет делать Кристиан? Я бледнею. Он струсит.

Нет, пожалуйста! Я шепчу молитву одними губами.

Я вручаю доктору Грин баночку с мочой, и она аккуратно опускает в нее маленькую белую палочку.

— Когда у вас пришли последние месячные?

Как мне думать о таких мелочах, когда я не могу оторвать взгляда от белой палочки?