Дуглас Кеннеди - Особые отношения

— На том основании, что, как я только что пытался сказать, пока вы меня не перебили, оскорбительность ее высказываний была непомерной.

— В каком смысле непомерной?

— Она разговаривала чрезвычайно резко и была непочтительна…

— Ах вот что, — громко сказала Мейв. — Она была непочтительна . По отношению к вам, осмелюсь предположить?

— Ко мне и к персоналу, да.

— Но особенно по отношению к вам, да?

— Она действительно разговаривала со мной очень зло.

— Она использовала нецензурные или бранные выражения, оскорбляла вас или обзывала?..

— Нет, не совсем… Но она подвергала сомнению мои медицинские суждения.

— И вот это можно назвать непомерным оскорблением, по-вашему?

Хьюз посмотрел на Люсинду Ффорде, как актер, забывший роль.

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, — обратилась к нему Мейв Доэрти.

— Обычно мои пациенты не оспаривают моих слов, — ответил Хьюз.

— А эта американка оспаривала — и вам это не понравилось, не правда ли? — И, не дав ему возможности ответить, она сказала: — Больше не имею вопросов, Ваша честь.

Судья повернулся к Люсинде Ффорде и спросил, желает ли она задать вопросы свидетелю.

— Да, Ваша честь. — Она встала. — Мистер Хьюз, повторите, пожалуйста, что, со слов одной из медсестер, сказала миссис Гудчайлд о своем ребенке.

Губы Хьюза изогнулись в улыбке, он успокоился. Промокнув лицо платком, он холодно и гневно посмотрел на меня:

— Сестра сообщила, что миссис Гудчайлд сказала: «Он умирает — а меня это не волнует. Можешь ты это понять? Меня это не волнует ».

— Благодарю, мистер Хьюз. Вопросов больше не имею.

Хьюз посмотрел на судью, который сказал, что он может идти. Тогда он, исподлобья злобно взглянув на Мейв Доэрти, направился к выходу.

Следующим свидетелем была Шейла Макгуайр — медсестра, которая донесла Хьюзу на меня после того, как я неудачно попыталась покормить Джека грудью. Она явно сильно нервничала и, заняв место у стойки, беспрестанно теребила в руках носовой платок. Мейв знала, что сестра Макгуайр идет второй по списку, и научила меня полезной тактике поведения с теми, кто свидетельствовал против меня. Я должна была попытаться встретиться с ней взглядом и просто смотреть ей в глаза на протяжении всего опроса. Так я и поступила, и это возымело эффект: сестра занервничала еще больше. Тем не менее ей удалось рассказать всю историю о том, как я, начав кормить Джека, с криком оторвала его от груди и как она испугалась, что я швырну ребенка через всю комнату.

Во время перекрестного опроса Мейв Доэрти прижала ее к стенке, выясняя, что значит «оторвала».

— Прошу, объясните мне четко, — сказала Мейв. — Миссис Гудчайлд вдруг резко оторвала ребенка от груди, оторвала с яростью, будто ее укусили…

— Ну, это был не совсем рывок…

— Что вы хотите этим сказать?

— Ну, знаете, она его оторвала, но не специально…

— Простите, не понимаю.

— Ну… у миссис Гудчайлд в это время был острый мастит…

— То есть острое воспаление молочной железы, которое часто сопровождается затвердением молочных протоков?

— Протоки не всегда затвердевают, но могут закупориваться, и это бывает очень болезненно.

— То есть грудь миссис Гудчайлд была сильно воспалена и болела, и, когда ребенок схватил деснами опухший сосок, она отреагировала, как отреагировал бы любой человек, внезапно испытавший резкую боль.

— Пожалуйста, не задавайте свидетелю наводящих вопросов, — сказал Трейнор.

— Прошу прощения, Ваша честь. Я переформулирую. Сестра Макгуайр, можете ли вы сказать, что миссис Гудчайлд дернулась от боли после того, как ребенок укусил ее сосок?

— Да, это правда.

— Следовательно, рывок, о котором вы говорите, не был произведен намеренно, со злым умыслом, верно? По сути дела, это было непроизвольное движение в результате острой боли, я верно вас понимаю?

— Да, это правда.

— Итак, если мы пришли к общему мнению, что это была инстинктивная реакция, вызванная шоком, согласны ли вы с тем, что со стороны могло показаться, будто она пытается отбросить ребенка?

— Совершенно точно.

— Но она сдержалась и не сделала этого, верно?

— Да, мы были рядом и…

— Вам пришлось подхватить ребенка?

— Э… нет.

— Значит, миссис Гудчайлд сама остановилась. Больше нет вопросов.

Сестру Макгуйар отпустили, и был объявлен десятиминутный перерыв. Сэнди поспешила ко мне, Найджелу и Мейв.

— Простите меня, мне так стыдно;— начала она с видом глубокого раскаяния. — Но когда эта женщина начала делать из этого ублюдка благородного рыцаря, я просто…