Светлана Нилова - Потери

Марианна на всё имела своё мнение, и это импонировало Алеку. Его утомляли девушки, которые восторженно смотрели ему в рот, не вникая в смысл произнесенных слов. «О чем они думают?» - размышлял Алек, вяло обнимая очередную обожательницу.

Когда он спрашивал об этом прямо, то слышал только два ответа: «о тебе» или «ни о чем». Когда же он задал этот вопрос Марианне, она поразила его своим ответом:

- Подобные вопросы задавать небезопасно. Ты услышишь либо ложь, либо нечто сокровенное. В первом случае – пострадаешь ты, во втором – тот, кто ответит.

Алека эта фраза ошеломила. Он стал по-другому смотреть на окружающих.

Всё это я узнала об Алеке Макалистере гораздо позже. Первое время по рассказам Марианны он представлялся мне щедрым и наивным болваном, которого запросто можно водить на поводке. Мне нравилось в Алеке только одно: у него был принцип – защищать только невиновных, даже если они не могут заплатить. Поэтому, почти все клиенты Алека были бедны.

- Представляешь? Он так никогда не заработает больших денег, - жаловалась Марианна.

- Но ведь он и без того богат! – возражала я.

- Денег никогда не бывает много, - вздыхала Марианна, а потом соглашалась со мной. – Ладно, пусть он пока поработает на свою репутацию, а потом уже его репутация будет работать на него и приносить деньги.

Вообще, Марианна так часто говорила о том что мне мало интересно, что я успевала погрузится в свои мысли и вынырнуть из них, а она всё ещё рассуждала о деньгах, своём парне или знакомствах в Интернете.

И в этот раз, не вслушиваясь особо в болтовню Марианны я вдруг уловила слова «раздевалка» и «кровь» и похолодела.

- Что ты сказала? Кровь? Нашли труп?

- Вот ведь бестолочь! – рассердилась Марианна. – Да я тебе уже пол часа толкую, что никаких трупов там не было. Я подробно расспросила Брауна, он как раз был на вызове вместе полицией из Астории. Составили протокол по факту порчи школьного имущества – там же все скамейки в крови были и в душевой наблёвано, и разъехались. Посчитали, что кто-то кому-то нос расквасил. Сторожа наказали, что не закрыл вовремя.

- А кисточки мои?

- Не было там никаких кисточек. Мы с Алеком всё обошли. Я чуть каблуки не переломала. Ни кисточек, ни трупов, ни насильников.

Я бросилась к Марианне на шею:

- Спасибо! Значит теперь можно не бояться!

- Береженого Бог бережет, - глубокомысленно изрекла Марианна, закуривая. – Имидж твой будем менять. Без вариантов.

На следующий день Марианна вместе с мадам Дюпон повезли меня в Портленд. Надо было пройтись по магазинам. За велосипед я получила не очень много и хотела ещё купить новые кисточки, но Марианна сказала, что на этих денег мне хватит только на одежду. Еще до поездки, Марианна отвела меня к своему парикмахеру, меня подстригли и уложили волосы. Не буду вдаваться в мучительные подробности моего преображения. Самое сносное из всего – это был маникюр. Мне даже понравилось. Платила за всё – Марианна. Вернее она не платила – с салоном красоты у неё были какие-то свои договоренности. Потом мы с Марианной и мадам Дюпон поехали в Портленд.

Сначала мы ходили по дорогим бутикам и меня вертели перед зеркалами и заставляли переодеваться миллион-сто-тысяч-раз. Когда дело дошло до шляп, я взмолилась, уверяя, что никогда в жизни не буду носить подобный торт на голове. Потом мы перекусили в кафе и отправились в совершенно другую часть города. Это были магазинчики без вывесок, распродажи и какие-то склады, полуподвальные помещения и вообще уличные развалы. И вот там-то мадам Дюпон и начала совершать покупки, оживленно торгуясь за каждый цент. Стараясь не проявлять свою заинтересованность, мадам отходила и с равнодушным видом возвращалась, сбивая цену вдвое против прежней. На мою сотню, вырученную за велосипед, она набрала целый ворох разнообразной одежды. «Зачем мне столько?» - думала я и пыталась сосчитать, хватит ли денег на кисточки и футляр для них. Но моим планам сбыться было не суждено. На последние деньги, мадам Дюпон купила мне пару хорошеньких, почти новых туфелек. Это были удобные черные «лодочки», прекрасно сидевшие на ноге.

«Ладно, буду рисовать пастелью» - решила я, тем более что разнообразных мелков, сангины и угля у меня было предостаточно.

Весь остаток воскресенья Мадам Дюпон подгоняла и перешивала купленную мне одежду. Она неистово строчила на машинке, а мы с Марианной были на подхвате: приметывали, подшивали, убирали наметку и отпаривали швы. Вечером за мной на машине приехал Том и у него глаза полезли на лоб, когда Марианна и я принялись таскать упакованную в пластиковые чехлы одежду.