Дес Диллон - Шесть черных свечей

— Что-то насчет крови, дерева и костей. Или диких животных? — спешит Донна, опережая Кэролайн.

Старая Мэри кланяется невидимому Богу. Или невидимому идолу. Или невидимому существу. Потом она поворачивает свое преображенное ведьмовством лицо к Девочкам и задает самый главный вопрос:

— Где голова этой девки Стейси Грейси?

— В морозилке, — отвечает Донна.

Глаза у Донны горят, как у кошки, и это нравится Старой Мэри. Ей по душе энтузиазм, который Донна выказывала к колдовству еще в младые годы. С того момента, когда она повстречала Богоматерь. Старая Мэри всегда знала, что у Донны дар, с самого ее рождения.

Старая Мэри нежно треплет Донну по щеке:

— Учись, Донна, учись, девочка.

— Ты у нас самый замечательный учитель, бабушка, — говорит Венди.

Все Девочки улыбаются, словно ученицы начальной школы, когда сидят тихонько как мышки, стараясь не выдать, что учитель вышел покурить. Старая Мэри раздает указания, и все принимаются за дело.

— Включи фритюрницу, пусть нагреется.

— Блин, бабушка, я совсем про это забыла, — огорчается Донна, мчится на кухню, включает фритюрницу в сеть и ставит на шестерку.

Кэролайн вытаскивает из шкафа ковер и разворачивает его. Старая Мэри все улыбается. Они могут выкурить тебя из Ирландии, где ты сдох бы с голоду, и Донегол будет жить только в рассказах твоей матери про твою бабку, и ты сможешь приехать туда только как гость. Они могут затолкать тебя в гетто и уравнять слова «католик» и «подонок». Они могут построить фабрики в твоем городе и брать на работу только протестантов. Они могут изничтожать твои школы и твою религию и чуть было не сведут их на нет. Но есть кое-что, перед чем они бессильны. Есть кое-что, о чем они даже не подозревают. А если подозревают? Верят ли они в колдовство? Будь они прокляты. Будь они прокляты.

Лента местами отклеилась от ковра. Линда и Энджи выравнивают линии на ковре, чтобы рисунок был геометрически верным. В помощь им инвалидная коляска Линды. Если придержать одно колесо и крутануть коляску, то другое колесо опишет правильную дугу. И не надо знать геометрию с тригонометрией и уметь по науке выстраивать углы. Энджи помечает необходимые точки монетками. Донна отматывает длинные куски клейкой ленты и прилепляет к камину — в свое время они понадобятся. Ножницы лежат в куче разрезанных снимков. Среди фотографий есть черно-белые, есть и цветные. Кэролайн и Бобби у моря. Поездка в Дублин. Донегол. Свадебные фотографии. Все они порваны или разрезаны. Все их прошлое лежит в клочках, осталась одна пустота. И одиночество. И грандиозность боли. И бесконечность потери. Донна кидает ножницы на ковер.

Тем временем Джедди вытаскивает из пакета большой шмат торфа. Старая Мэри зажигает свечи. Джедди держит торф на весу и гордо выпячивает бедро.

— Как тебе такой кусочек, бабушка?

— Иисус, Мария и Иосиф! Такого кусищи я не видала со времени концерта Дениэла О’Доннела в Дангло, — хвалит Старая Мэри.

Под смех девочек она зажигает пятую свечу. Иногда она воображает себя клоуном, Старая Мэри-то. Но прежде всего она, конечно, ведьма. Это ее подлинное призвание.

— Этого педика! — фыркает Энджи.

— Не похож он на педика, — возражает Джедди, не желающая, чтобы хоть один мужик был забракован без должных на то оснований.

— Тебе виднее, — ухмыляется Энджи.

Если Джедди чего и не знает про мужиков, то разве что мелочь какую. Джедди тужится придумать быстрый и остроумный ответ. Если она ответит минуты через полторы, это для нее быстро. Но она не успевает.

В дверь снова стучат, и все они застывают на месте.

Вам уже немало известно про матушку. Вот еще парочка фактов из ее жизни. У матушки легкий ирландский акцент, но он почти незаметен. Он перешел к ней от матери и сейчас практически сошел на нет. Матушка понимает по-гэльски, но говорить на этом языке почти разучилась.

Матушке под шестьдесят. Я не могу припомнить хорошенько, сколько лет тому или иному человеку. Некоторые могут назвать матушку толстой (особенно у нее за спиной). Но лично я никакой особой полноты в ней не вижу, тем более в ее-то возрасте. Одевается она всегда элегантно, «Маркс и Спаркс» [28] Имеются в виду недорогие универмаги «Маркс и Спенсер». или что-то в этом роде. По жизни она всегда руководствовалась ценностями среднего класса и восхищалась докторами, учителями и вообще людьми, манеры и язык которых отличались элегантностью. Манеры самой матушки, когда она шествует по улице, несколько надменны, и Линда однажды сказала, что матушкина походка говорит на языке среднего класса. Мне раньше как-то не приходило в голову, что походки могут разговаривать на разных языках, но если подумать, то Линда, наверное, права.