Дмитрий Липскеров - Родичи

Летели меньше часа и приземлились в Чкаловске, где генерала и его жену ждал «мерседес» с мигалками, две «Волги» сопровождения и машина «скорой помощи» с такой же цветомузыкой на крышах.

Никифора Боткина загрузили, а врач «скорой» поинтересовался:

— Куда его, бессознанного?

— В Боткинскую, — пожал плечами Иван Семенович.

Рванули на огромных скоростях к Москве и скоро были дома.

— Спокойного утра, товарищ генерал! — попрощался сопровождающий полковник и мягко закрыл дверь.

Маша включила свет и тихо охнула.

Квартира была абсолютно пуста. Даже стула не было… Зато на полу гостиной, на листе газеты, обнаружилось несколько пачек с долларами, а на верхней было написано от руки: «Потратьте на обстановку». Рядом лежал мобильный телефон.

— Доброе утро, Машенька.

Полковник обнял жену и предложил позавтракать. Она вопросительно обвела взглядом квартиру.

— В «Арагви», — уточнил генерал.

Далее они завтракали под неустанным оком охраны, а потом посетили ЦПКиО, где долго стояли под колесом обозрения и делали то, что обычно люди в их возрасте наблюдают по телевизору, — они целовались…

Полковнику Штыкову, возглавляющему охрану новоиспеченного генерала, эти нежности не понравились. Густо сплюнув, он позвонил из машины и поинтересовался, как идет закупка мебели для квартиры Бойко. Ему ответили, что все нормально, кухня в квартиру уже установлена, и спросили, плазму покупать или обыкновенный.

— Чего?.. — не понял Штыков.

— Телевизор какой?

— Обыкновенный, — уточнил начальник охраны и снова сплюнул, на сей раз себе на ботинок…

В понедельник генерал-майор был на приеме у министра МВД. Они разговаривали как люди штатские, безо всяких обиняков.

— Знаете, сколько стоят ваши колеса?

Иван Семенович развел руками.

— Больше пятидесяти миллионов.

Министр был мужчиной крепким, спортивного телосложения, человеком русским, но со сросшимися бровями, а также с проплешинами в прическе. Он посмотрел на Бойко внимательными, уставшими глазами, думая, спросит ли визави: «Миллионов чего?» А он скажет утомленно и буднично: «Долларов, конечно».

Но Иван Семенович и без подсказки министра знал, что в долларах, а еще он знал, что цену генерал занизил, а потому позволил себе вопрос:

— А где сейчас колеса?

— В надежном месте. — Министр был краток. — Итак, что у нас по делу?

— Мало чего, — ответил Иван Семенович. — Дело чрезвычайно странное…

— В чем странность?

— До сих пор непонятно, откуда взялись эти вагоны…

Министр кивнул головой: мол, продолжайте.

— Вагон и локомотив абсолютно новые, первый раз в рейсе.

— Что здесь странного? — Министр почесал заросшую волосками переносицу.

— А то, что мы проверили вагоностроительный завод. Там никогда не производили этих вагонов, а также локомотива.

— А вы что хотели, чтобы они легально их строили?

— Какая разница, легально или нелегально. Вероятно, смысл был в том, чтобы переправить палладий в Москву, — Иван Семенович сделал паузу. — Лучше даже, если бы это были легальные вагоны, меньше подозрений.

— Арестовали руководство вагоностроительного?

— Так точно.

— Говорят что-нибудь?

— Говорят, что понятия не имеют про вагоны! Невозможно на заводе утаить левый заказ.

— Пытали?

— Что? — Иван Семенович едва не поперхнулся.

— Специальные средства воздействия применяли?

— Никак нет!

— Примените! — Министр вновь почесался. — Что насчет машиниста и его помощника?

— Жены говорят, что, как обычно, мужья ушли в рейс… Требуют, чтобы отдали тела для захоронения.

— Потерпят! Кто еще был в поезде?

— Проводница Розалия Семенович и студент медицинского института Михайлов А. А. Студенческий билет нашли.

— Что значит «А.А.»?

— Расшифровать инициалы не представляется возможным. Такой студент ни в одном из медицинских не значится.

— Что говорит?

— Все, кто находился в составе, погибли. В том числе и студент Михайлов.

— Жаль, — посетовал министр и попытался вырвать из переносицы волосок.

— Дело в том… — Иван Семенович поерзал в кресле. — Дело в том, что тело так называемого студента Михайлова исчезло из морга.

— Как исчезло?

— Также исчез и патологоанатом Ахметзянов.

— Тоже мертвый?

— Живой.

— Что же получается? — Министр покрепче ухватился за волосок, тот скрипнул и выдернулся. — Получается, что он труп упер?

— Может быть.

— В розыск объявили маньяка?

— В местный.