Дэвид Гутерсон - Богоматерь лесов

Бриджес открыл капот грузовика. Средним пальцем он поправил очки на носу и принялся разглядывать двигатель.

— Слыхал про девчонку, что собирает грибы? — спросил он. — Бриджит ходила с ней в лес, чтобы посмотреть на Деву Марию.

— Бриджит ходила в лес?

— Позавчера.

— Она знает эту девчонку?

— Теперь она только о ней и говорит. Забыла обо всем.

Том открыл крышку радиатора.

— Надо же, — сказал он.

— Бриджит обожает такие вещи. Психологи, гипнотизеры, спиритические сеансы, привидения, фильмы ужасов и тому подобное. Когда она смотрела «Шестое чувство» с Брюсом Уиллисом, рыдала весь фильм напролет — видел его? Там одному пацану мерещатся мертвецы. — Бриджес покачал головой, вздохнул, словно сокрушаясь несуразности этого мира, и мягко опустил крышку капота. — И эта девчонка, слышишь, Том, девчонка, что собирает грибы, упомянула Ли Энн.

— Что?!

— Она была там, где мы потеряли Ли Энн.

— Откуда она знает про Ли Энн?

— Она сказала Бриджит, что ей рассказала Дева Мария.

— Деве Марии известно про Ли Энн?

— Девчонка говорит, что Ли Энн отправилась на небеса. И еще, что Ли Энн умерла в лесу. Во сне. Или это сказала Дева Мария.

Бриджес обогнул грузовик. Том понимал его чувства. Бриджес стоял, изучая квитанцию на бензин.

— Уверен, ей просто нужны деньги, — сказал он.

— Может, и так, — пожал плечами Том. — А кому они не нужны.

— Приму-ка я пару таблеток аспирина, — сказал Бриджес, — и посмотрю футбол.

— Не переживай.

— Ладно, — сказал Бриджес.

— Ты принимаешь это слишком близко к сердцу, — сказал Том.

Он направился к мини-маркету, чтобы позавтракать. Для воскресного утра там было людно: три из четырех столиков были заняты. Он налил себе кофе в пластиковый стаканчик, купил пончик и ореховую плитку с кленовым сиропом и уселся за столик, намереваясь перекусить в одиночестве, но его немедленно одолела скука, и от нечего делать он стал прислушиваться к разговорам за соседними столиками. Кто-то рассказывал, как сдал жилой прицеп индейцам:

— Они притащили с собой целую стаю кошек. Проклятые твари изгадили все вокруг, пришлось менять напольное покрытие.

— Можно вызвать мастера, он все сделает.

— Скорее отдашь концы, чем его дождешься. Я просто выбросил все, что там было. Сиденья, подушки.

— Да, жильцы обошлись тебе недешево.

— Дам тебе добрый совет: никогда ничего не сдавай в аренду индейцам.

— Мне нечего сдавать, Кен.

— Считай, что тебе повезло.

— Поделись косяком. Твои индейцы привезут тебе еще со скидкой. Они ведь любят меняться?

— О чем ты говоришь? Я с ними расплевался. Джим Билли, знаешь такого? У индейцев частенько бывают такие имена. Я знал одного типа, его звали Петушок у Костра. Мы звали его Жареной Сосиской.

— Петушок у Костра?

— Ей-богу!

— Тебе бы хотелось быть Петушком у Костра?

— Джим Билли. Так его звали. Хозяина кошек. Кошачьего вождя. Мне пришлось выставить его за дверь на прошлой неделе. Вместе с кошками.

Они ушли продолжать свою беспечную жизнь, полную мелких, обыденных проблем. Их сменили двое других — один в дорогой спортивной куртке, другой в щегольском жилете. Том угадал в них корреспондента газеты и фотографа. Сначала они обсуждали какого-то типа по имени Слэйгл, своего сослуживца, которого оба терпеть не могли, потом заговорили о девушке, которой явилась Дева Мария.

— Кто знает? — сказал корреспондент. — Может, просто перебрала псилоцибина. От этих грибов недолго в лесу Тайгера Вудса увидеть. Или Джорджа Буша.

— Билла Клинтона.

— Монику Левински.

— Монику на Хануку.

— Левински, Стравинский.

— Сикорский.

— Всё, хватит.

— А как же Нижинский?

— Тогда Настасья Кински.

— А как насчет Стэйгла, что читает Гегеля?

— Лучше Джона Леннона, что читает Ленина.

Они смолкли и принялись за кофе. Том опустил голову и закрыл глаза. Паршивцы жили в другом мире. Они могли смеяться и болтать о пустяках. Придумывать рифмы, чтобы убить время. «Свидание с Девой Марией, — сказал один из них. — Звучит заманчиво».

Том миновал церковь и повернул к туристскому городку. Он проехал делянку, где работал осенью восемьдесят седьмого; ее так и не привели в порядок, здесь до сих пор валялись обгорелые сучья и ржавые тросы. Небо между деревьями было низким и серым, как металл. В ветвях деревьев шумел ветер. В лужах стояла темная вода. Кто-то выбросил из машины ящик «Будвайзера», и обочина дороги была усыпана битым стеклом. Вода в реке поднялась и была зеленовато-мутной от глины.