Александр Шакилов - Культурный герой

— Один-четыре-два-восемь-шесть-шесть-шесть-один… — Кир договорил число до конца.

Сопровождающий проверил по бумажке и скривился:

— Так-так. И вправду, способности у нас есть. Вопрос, на что мы направляем эти способности. — И неожиданно вскочив и обежав стол, заорал в лицо Кира: — А ну колись, сцука! Прислан сюда для ментального фотографирования военных объектов с последующей передачей этой жизненно важной информации врагам отечества? Пароли, номера телефонов, банковские счета? Адреса конспиративных квартир?

— У вас отвратительно поставлена техника допроса, — ответил Кир, безмятежно глядя в глаза Сопровождающего. — Для начала вам следует прикинуться эдаким добреньким дядькой: мол, положеньице у вас, юноша, незавидное, попали как кур в ощип, но я-то понимаю, что вы не по злому умыслу, боже упаси, а лишь по молодости и сопряженной с ней наивности. И когда я начну облегченно бормотать, что да, мол, по наивности, и поверю искренне, что сейчас вы во всем разберетесь и все утрясете, тут-то вы мне — р-раз: а кто навел нас на такие нехорошие мысли? Кто эти люди? Молчите? Предпочитаете сами ответить вместо истинных злоумышленников? С органами будем сотрудничать или где?!

Сопровождающий на мгновение от такой наглости утратил дар речи, а потом затрясся, как стиральная машина с неисправной центрифугой, и зафонтанировал:

— Да что ты себе, щенок, позволяешь? Молчать! Засеку!

Кир попробовал увернуться от летящих в него брызг слюны, но слюной Сопровождающий брызгал щедро. Вдобавок, дабы сделать слова свои более вескими, каналья широко размахнулся и вогнал в колено Кира перо авторучки. Перо, как уже отмечалось, было прекрасно заточено — а у Кира был прекрасный коленный рефлекс. Удар ступней, утяжеленной кандалами, пришелся Сопровождающему в голень. Тот взвыл и рухнул на стол, по пути опрокинув прибор. Проводка заискрила. Затылок Кира будто пронзило раскаленным железным прутом. На вопли Сопровождающего в комнату вбежали трое рослых военных. Выхватив дубинки, они повалили Кира заодно со стулом на пол и приступили к исполнению. Кир еще успел подумать: «Какая, однако, бредятина» — и потерял сознание.

Кир ехал по тропинке на белой лошади хамахарских кровей. Скотина хромала на четыре левых ноги, хотя четыре правых были абсолютно здоровы. Из-за этого лошадь ходила кругами, в общем и целом напоминая оксфордскую гоночную восьмерку, правобортные гребцы которой выпили «Ред булса», а левобортные просто выпили. На глаза Кира свисала широкополая шляпа, что тоже не улучшало навигации. Когда Кир проехал в седьмой и последний раз мимо одного и того же куста бирючины, из сплетения ветвей на тропу вышли Три Скверные Женщины. Первая Скверная Женщина воздела руки и сказала:

— Привет тебе, о Предводитель Команчей!

Вторая воздела руки вслед за первой и возгласила:

— Здравия желаю, о Предводитель Уездного Дворянства!

Третья, критически оглядев Кира, с некоторым сомнением в голосе произнесла:

— Славься, о грядущий Предводитель Всех Окочурившихся!

Кир скептически ухмыльнулся:

— Ну, Предводитель Команчей еще туда-сюда, хотя я всегда предпочитал сиу. Но что это за бредятина с Уездным Предводителем и…

Из облака пыли на тропе показался мотоцикл «Ява». В седле мотоцикла восседал некто, блиннорылостью и волосатопалостью слегка напоминающий незабвенного ротмистра Чачу. Возможно, это был Чача-Младший. Чача-Младший остановил мотоцикл, соскочил с седла и сорвал с головы кожаный шлем. Взмахнув шлемом, он поклонился Киру и прошепелявил:

— О молодой гошподин, ваш отец, благородный Шор-Эль, шкончалшя от пьянштва и шлоупотребления шильнодейштвующими пшихотропными шредштвами. Теперь вы шаконный предводитель дворянштва Криптоншкой Конфедерации. Тришды ура!

Кир удивленно покачал головой.

— That was easy.

Обернувшись к Скверной Женщине Номер Три, он спросил:

— А что же мне следует сделать, чтобы стать Предводителем Всех Окочурившихся?

— А почти ничего, красавчик, — проворковала ведьма, гнилозубо улыбаясь. — Женись тока на мне…

Кир с ужасом отшатнулся. Восьминогая кляча, почувствовав рывок повода, встала на дыбы, и Кир, не удержавшись в седле, грохнулся на дорогу. Прямо больной башкой о камень…

— Оу! — Кир схватился за голову. С верхних нар, в которые он влетел темечком, что-то загремело. Из глаз Кира посыпались искры. В голубоватом свете искр он увидел, что упавшее сверху было хорошо высушенным трупом. Можно даже сказать, скелетом. На ногах скелета красовались железные колодки. Они, собственно, и устроили весь этот грохот.