Михаил Кизилов - Капитан

После захода в Африку с витаминами стало еще лучше: появились свежие овощи — помидоры, лук, огурцы, капуста огромных размеров и бананы. Но про мясо не забывали, потому что море — это прежде всего работа, а работа без мяса — такого на флоте не водится.

Если положено матросу определенное количество продуктов в сутки, я, начальник службы «С», должен их дать; положено ему получить столько-то калорий — он должен их получить. И хотя южные нормы довольствия составлены с учетом жары, все равно порции не съедаются. Стало быть, надо меньше давать, но этого делать нельзя, за это судить надо. Можно бы было каждый день оприходывать экономию, но, опять же, нельзя. Экономить можно только чай, кофе, перец, уксус и хлеб.

Остальное — не моги!

Что делать? Пошел к помощнику командира капитану-лейтенанту Вересову. Сначала был недоуменный взгляд, потом — урок:

— Нет ничего мудрее военных уставов и инструкций! У тебя рыба портилась?

— Портилась!

— Выбросил?

— Выбросил!

— Думаешь, тебе ее спишут? Ошибаешься, слишком сложная карусель, да и ты для этого должен пройти кроме огня и воды еще и медные трубы. Проще — сейчас недодавать, раз не съедают, чтобы не выбрасывать рыбам продукты, а при отчете, согласно таблице замен, все компенсируется. Так до тебя делали. Запомни, на кораблях интенданты не воруют. Море подонков не выносит. Подонками они, если имеют к этому склонность, потом на берегу могут сделаться, когда забудут море и флотские отношения. Так что не мучай себя придуманными сложностями, а делай так, как устав, инструкция и опытные товарищи рекомендуют.

Вскоре после начала похода в каюту зашел замполит — капитан-лейтенант Мальков. Поговорили о службе. Потом он выложил цель своего прихода: я, как руководитель службы, должен вести политические занятия для моряков. Слушателями будут боцманская команда, писари, радиотехническая служба и родная служба «С». Это даже интересно — заново прочту первоисточники. Однако нужен и преподавательский опыт. Поэтому прошусь на занятие к лейтенанту Борисенко — заместителю командира БЧ-5 по политической части. Он выпускник Киевского Высшего военно-морского политического училища, толковый офицер. В походе стоит верхнюю вахту, к тому же осваивает и вахту в ПЭЖе, чтобы в дальнейшем тянуть лямку весь поход с родной БЧ-5. На корабле Борисенко недавно, однако сумел уже завоевать симпатии и офицеров, и матросов. Порядочный, честный, любящий свое дело и море человек. Вот к нему-то и пошел на выучку. Занятие как занятие. Но самое главное — вопросы. Запомнился такой:

«Товарищ лейтенант, а зачем нам вообще нужны плавбазы?»

Борисенко подошел к карте. На ней, словно щупальцами огромного спрута, земной шар был опутан сетью военных баз НАТО и других империалистических блоков: СЕНТО, СЕАТО, АНЗЮС…

— Как видите, — неторопливо начал замполит, — подводники Соединенных Штатов имеют во всех уголках земного шара целую сеть военно-морских баз, куда они постоянно заходят для ремонта и отдыха экипажей. Советские моряки лишены этого. Нет у нас таких баз. Цели у нас с американцами разные. Они воевать хотят, мы защищаем себя и страны социализма. Поэтому и необходимы нам такие корабли, как наша «Амгунь». В море она для подводника все: здесь ремонт можно сделать и топливом заправиться, фильмы обменять и хлеба свеженького откушать. А знаете, какое это счастье, — он даже зажмурился от удовольствия, — в море после долгого перерыва свежего хлеба вволю поесть. С горбушечкой! После нескольких месяцев автономки. Не знаете! А нет ничего вкуснее. Мы на плавбазе не ценим, а подводники очень даже хорошо ему цену знают. Да и наконец, просто для разрядки переселиться на несколько дней в большие каюты после лодочной тесноты — это тоже праздник. Одним словом, плавучая база — своего рода аккумулятор положительных эмоций для лодочных экипажей.

Моряки слушали молча. Если бы он говорил им эти простые слова на берегу, во время стоянки в заводе или даже во время «малых плаваний», это бы не имело успеха. Положено — выслушали. Сейчас же слушали с напряженным вниманием. Потому что были уже за их плечами загрузка, выход в море в ураган и первые недели большого плавания. Взрослее они все стали за эти дни, серьезнее, строже.

Стало быть, и мне к занятиям готовиться нужно, исходя из этого.

Вечером, сменившись с вахты, старпом собрал совещание. Он был строг, торжествен, многозначителен, как никогда.

— Товарищи офицеры, завтра сдаем одну из самых важных задач — стрельбы. Стреляем малыми калибрами. Я уговорил командира, — Моргун придал своему лицу особенное выражение, — стрелять обоими бортами. Сначала побросаем бочки, потом расстреляем их на циркуляции. Стрельбы до потопления. Надеюсь, в моей седеющей голове не появится нового серебра от стыда за боевую часть два…