Дарьяна Антипова - Козулька

Однажды на творческом семинаре, сразу после того, как весь класс освободили от математики и Ильдар Романович решил провести два дополнительных занятия по драматургии, вошла Надежда Васильевна и грустно подошла к мастеру. Она положила ему стопку распечатанных текстов на стол.

— Посмотрите, мне кажется или он издевается? КАК я могу это опубликовать в журнале?

Так как класс уже пребывал в катарсисе от трехчасового творческого мозгового штурма, Ильдар Романович радушно отпустил всех погулять пять минут. В классе остались только преподаватели, Катька и Яна.

— Нам нужна эта публикация. Но разве это похоже на литературу?

Ильдар Романович покосился на Янку, которая сделала вид, что ничего не слышит и не видит, и забубнил:

— «Я не вижу его, я не вижу ее, я никого не вижу. А все потому, что здесь никого нет. Я здесь один. И не скоро сюда кто-нибудь придет». Ну, что ж…

— Вы дальше читайте! Там пять страниц ТАКОГО!

— «Я не люблю его, я не люблю ее, я никого не люблю. Хотя нет! Я обожаю одну красавицу. Она сидит прямо в углу. Она ослепила меня своим личиком, а глаза! В них видна жизнь, радость и мучения. Я сижу и просто восхищаюсь ею… жаль, что она меня не замечает. И я тоже не замечаю его, я не замечаю ее, я не замечаю никого, сидя в своем кресле с гитарой». Ну что вы нервничаете, они же подростки! По-моему, неплохо.

— Ильдар Романович, вы, как всегда, прочитали самое лучшее. И вы слишком добры!

Яна сжала в руках ручку. Она нервно скручивала и закручивала обратно колпачок до тех пор, пока он не выпал из ее рук и не покатился куда-то под парту.

— Пусть дети экспериментируют! Зато здесь нет ни одной грамматической ошибки!

Янка поняла, как она любит Ильдара Романовича. И то, как он щурится, и эти морщинки, и чувство юмора, которым он всегда успокаивал усталых преподавательниц их Школы.

Вдруг у Надежды Васильевны зазвонил телефон. Она нервно выхватила его из красной сумочки, и через секунду ее глаза округлились.

— Какой кошмар… да… Да!.. А как же…

Когда она выключила телефон, то еще несколько секунд смотрела в стену, а потом закричала:

— Яна! Руслан! Стас!

Ильдар Романович поморщился.

— Ну что же вы, сударыня. Яна прекрасно вас слышит!

Надежда Васильевна схватила Янку за руку и потащила вон из класса.

По дороге в студию, куда они летели в такси, Надежда Васильевна старалась все объяснить. Оказывается, телеканал, на котором они так долго планировали снимать собственную подростковую передачу, сделанную самими же подростками, давал им студию и аппаратуру для съемок пилотного выпуска только на два часа. И только через двадцать минут.

Яна сидела между Русланом и Стасом на заднем сиденье маленькой машины, и ее колотило. Она начинала понимать, что роман романом. Но телевидение — это нечто совсем другое и страшное. За газетой и телепрограммой можно спрятаться. Но здесь она будет стоять перед камерой. Не будет даже рояля, которым можно загородиться от зрителей. Там будет только она, заикающийся Руслан и Стас за камерой. Зачем же она согласилась?

Яна в ужасе закрыла глаза и почувствовала, что ее тошнит.

В студии все кричали и не могли разобраться, что же происходит. Надежда Васильевна, как курица-наседка, что-то бурно выясняла с продюсером телеканала. Двое мужчин быстро меняли декорации и вытаскивали на середину студии какие-то вещи, которые, очевидно, создавались по рисункам Руслана. И почему Яна это не проконтролировала?

На столике у камер, а в студии было очень много камер, свисающих с потолка, катающихся по полу, стояли две грязные чашки из-под кофе. Янке вдруг захотелось уйти с ними в туалет и помыть. Спрятаться, закрыться. Только чтобы не стоять перед камерой и несколькими тысячами людей. Она совершенно не помнила текста. Пальцы бегали по ноге и нервно вспоминали выученные для академического экзамена ноты. Какая-то девушка подошла к Янке, хмыкнула и бесцеремонно приподняла ее волосы на затылок. Стилист? Парикмахер? Местная сумасшедшая?

Мимо прошла ведущая утренних новостей и, сонно попрощавшись, удалилась.

Кричала продюсер, указывая на ужасные декорации. Кричала Надежда Васильевна, тыкая в продюсера каким-то договором. Стас с дрожащими руками стоял рядом с местным оператором и кивал головой. Руслан куда-то исчез.

Как-то в этой суматохе Янка оказалась в новом платье, совершенно ослепленная прожекторами, напротив тумбы. Шум вокруг постепенно стих. Надежда Васильевна ушла. Вместо нее посреди темной студии стояла невысокая блондинка в длинном голубом свитере и стучала указательным пальцем с длинным ногтем по щеке.