Мо Янь - Страна вина

К столу подбежал запыхавшийся Ли Идоу. Глянув на синие круги у него под глазами и посеревшее лицо, Мо Янь участливо поинтересовался:

— Даже и не вздремнул, что ли?

— В центральную газету срочно потребовался материал, пришлось заниматься этим, — выдохнул Ли Идоу.

Мо Янь налил ему вина.

— Наставник Мо, — заявил тот, опрокинув рюмку, — секретарь горкома Ху хотел бы, чтобы с утра вы осмотрели город, а во второй половине дня он устраивает банкет в вашу честь.

— Секретарь Ху такой занятой человек, — может, не стоит?

— Ну разве так можно! Вы здесь дорогой гость, к тому же мы в Цзюго рассчитываем на ваше великолепное перо в надежде приобрести широкую известность!

— Да ладно, какое у меня великолепное перо, — смутился Мо Янь.

— Ешь, брат Мо Янь, ешь! — встрял Юй Ичи.

— Ешьте, ешьте, наставник, — подхватил Ли Идоу.

Мо Янь придвинул стул и положил локти на стол, покрытый белоснежной скатертью. Проникавший через высокие окна яркий солнечный свет освещал каждый уголок небольшого ресторанного зала. Сверху, словно откуда-то издалека, доносились мягкие звуки джаза. Очень трогательно пела труба. Вспомнилась очкастенькая Ма с ее массажем.

На завтрак было подано шесть закусок: ярко-зеленые, ярко-красные, они радовали глаз. А еще молоко, яичница, тосты, джем, рисовая каша, соленые утиные яйца, пахучий соевый творог, блинчики с кунжутом, пампушки-завитушки… всего и не сосчитать. Сочетание китайской и европейской кухни.

— Я обойдусь пампушкой и чашкой каши, — заявил Мо Янь.

— Ешь давай без церемоний, — парировал Юй Ичи. — В Цзюго еды хватает.

— Вино какое будете, наставник? — обратился к нему Ли Идоу.

— С утра и на голодный желудок не пью.

— Ну одну-то рюмочку пропустить надо, — вставил Юй Ичи. — Так уж заведено.

— У наставника Мо желудок не очень, — сказал Ли Идоу. — Согреем его рюмочкой имбирного!

— Сестричка Ян, винца нам налей! — крикнул Юй Ичи.

Появилась официантка с еще более тонкими чертами лица, чем у Ма. Мо Янь, глядя на нее, аж замер.

— Дружище Мо, как тебе девочки в моем ресторане? — подтолкнул его локтем Юй Ичи.

— Просто богини из лунных чертогов, — пробормотал Мо Янь.

— Цзюго славится не только прекрасными винами, но красивыми женщинами, — включился Ли Идоу. — И у Си Ши, и у Ван Чжаоцзюнь [209] Ван Чжаоцзюнь — одна из четырех знаменитых красавиц древности, жила во времена династии Западная Хань (I в. до н. э.). матери из Цзюго.

Юй Ичи и Мо Янь рассмеялись.

— Чего смеетесь? — Ли Идоу был вполне серьезен. — У меня и доказательства есть.

— Хватит чепуху молоть, — отрезал Юй Ичи. — По части небылиц это к Мо Яню, тут он непревзойденный мастер!

— Да уж, бахвалюсь перед мастером своего дела, как говорится, машу топором перед домом Лу Баня, [210] Лу Бань (507–440 до н. э.) — плотник, инженер, философ, изобретатель, покровитель китайских строителей. — тоже засмеялся Ли Идоу.

Так, за беседой и смехом, и прошел завтрак. Потом подошла девица Ян и подала Мо Яню ароматное горячее махровое полотенце. Мо Янь вытер им лицо и руки. Никогда в жизни ему не было так хорошо. Он потер щеки, ощутив, какие они гладкие и нежные. И на душе было очень приятно.

— В полдень у тебя, хозяин Юй! — напомнил Ли Идоу.

— Можно подумать, мне нужны твои наставления! — буркнул тот. — Дружище Мо наш гость издалека, как может хозяин проявить неучтивость!

— Наставник Мо, я заказал машину, — сообщил Ли Идоу. — Хотите — прогуляемся пешком, не хотите — поедем на машине.

— Пусть водитель занимается своими делами, — решил Мо Янь. — А мы погуляем, осмотримся!

— Ну и отлично, — заключил Ли Идоу.

Мо Янь и Ли Идоу идут по Ослиной улице.

Она и впрямь вымощена позеленевшими от старости каменными плитами. Они омыты прошедшим ночью дождем, и из щелей между ними несет вонючим холодком. Вспомнив рассказы Ли Идоу, Мо Янь тут же интересуется:

— Здесь действительно неизвестно откуда появляется черный ослик?

— Так гласит предание, — отвечает Ли Идоу. — На самом деле никто его не видел.

— Должно быть, по этой улице бродят мириады ослиных душ.

— А вот это уже недалеко от истины. Этой улице по меньшей мере лет двести, и сколько здесь забито ослов, трудно даже представить.