Мартин Эмис - Записки о Рейчел

Вряд ли я смогу сказать здесь новое слово. И все же, если мне позволят процитировать «Записки о Рейчел»? «Такое ощущение, словно бы нормальная жизнь (Джен + Норм, школа) течет где-то в параллельном измерении, и я могу в ней участвовать или не участвовать, как в голову взбредет. Хочу, чтобы Р. видела и переживала все, что я делаю, глядела мне через плечо; хочу все время чувствовать ее присутствие (не то же самое, что быть с ней); и я его чувствую».

И отчасти я воплощал это, действуя так, словно она все время была рядом. Если бы она и вправду наблюдала за мной в течение тех двух недель, мне было бы нечего скрывать. Я чувствовал себя в одиночестве, только когда закрывал за собой дверь в уборную. Я пребывал в состоянии, когда кажется, что у тебя в области солнечного сплетения находится хрупкая емкость с едчайшей кислотой; когда ты знаешь, что можешь расплакаться по малейшему поводу; когда любой придурок запросто выводит тебя из равновесия. Все это подробно описано в моих дневниках.

Во вторник вечером, накануне переезда Рейчел, — виски и карты, виски и карты. И я до сих пор не сказал Норману того, что хотел.

Около восьми, почему-то в компании своего младшего брата Тома, нарисовался Джеффри. Норман поприветствовал их с пьяным благодушием и немедленно созвал семинар по «трем картам».

Я был рад видеть Джеффри, ведь я считал, что ему давно уже надоело мое беспокойное общество и мои заумные телеги. Но я вовсе не был рад видеть Тома — подобие моего Себастьяна: шестнадцать, обильная прыщавость, запашок, сальные волосы и прочие признаки подростковости. Я смотрел на него, позевывая со скуки, пока Норман объяснял правила игры.

— Как дела, Том? — спросил я.

— Ништяк.

— Ну-ну.

Том (начинающий доморощенный хиппи) теребил свои дурацкие шарфики, банданы и медальончики, болтающиеся на прыщавой шее, — они были нужны ему для того, чтобы обозначить симпатии к сексу, наркотикам, Кубе, а также чтобы никто не усомнился в том, что он настоящий хиппи, несмотря на противоречивое свидетельство короткой стрижки, почти новых, совершенно не вытертых джинсов и обыкновенной, хоть и грязноватой, рубашки.

Том слушал Нормана не слишком внимательно.

— Послушай, — сказал Норман, — когда ты кладешь черную двойку… Да еб твою мать!

Том беспомощно взглянул на старшего брата.

— Очень сложные правила.

Норман был достаточно пьян, чтобы не раздражаться по пустякам, но в то же время достаточно стар, чтобы относиться к подобным юнцам с подозрением и враждебностью. Он был склонен считать их поведение безусловно оскорбительным и в их обществе чувствовал себя неуютно. Я решил проявить дипломатичность и стал исподтишка кидать сочувствующие взгляды каждому из них: что-возьмешь-с-этих-битников — Норману, быдло-оно-и-есть-быдло — Тому, и нечто уже более человеческое — Джеффри. Я встал за спиной Нормана и принялся помогать ему объяснять правила, опираясь на его плечо и подмигивая приятелям. Я пустил по кругу бутылку виски. Вскоре Джеффри начал прилагать усилия. Том стал произносить: «Дык» и «Врубаюсь», — а Норман принялся украшать свой урок похабными анекдотами. Я немного выждал, а затем тихонько вышел из комнаты.

— Конечно, ведь завтра у тебя день рождения. Как раз в тему. Что чувствуешь, когда тебе уже почти двадцать?

— То же, что в восемнадцать или девятнадцать.

— Но ведь ты уже не будешь тинейджером.

— Ну и что? Какая разница?

— Нет? Я уверен, что для меня это будет колоссальной разницей.

— Почему?

— Начало конца. Нет. Начало ответственности. Придется уже принимать себя всерьез.

— Да? А мне все равно.

— Черт. Я еще ничего тебе не купил. Тебе это очень важно?

— Конечно нет.

— С твоей мамой все в порядке?

— Думаю, да.

— Ну ладно, увидимся завтра. Около шести?

— Ага. Я люблю тебя.

— Я тебя тоже.

Вернувшись в столовую, я застал Нормана в одиночестве. Я спросил, где остальные. Том блевал в туалете наверху. В отличие от Джеффри — тот блевал в туалете внизу.

— С чего это они? — спросил я.

— Виски, — рассудительно произнес Норман. — Этот ушлёпок совсем не знает меры.

— Тут не просто виски. Должно быть, еще и снотворного наглотались.

Норман пожал плечами.

— Ну и мудаки. Пойдешь смотреть, как они?

— Нет. Ну их на хуй. Заебали. Сами справятся.

— Дело твое.

Мы играли в полном молчании. Я позволил Норману выиграть три партии подряд и затем сказал:

— Рейчел, наверное, завтра переедет сюда пожить. Ее родители уезжают в… Корнуолл на пару недель.