Себастьян Фолкс - Неделя в декабре

Но что, если загробная жизнь нимало не похожа на описанную в Книге, что, если она — ад с низкими потолками и лампами дневного света? Не вертоград мира и покоя, но паром кафиров?

Хасан улыбнулся и с уверенным видом собственника поставил ступню на коробку. Ему тревожиться не о чем. В такие мгновения его вера приобретала твердость адаманта.

В Дувре пришлось целый час ожидать на пустой, холодной платформе поезда до Чаринг-Кросс. Служба безопасности несколько раз объявляла по радио об оставшемся невостребованным багаже.

Крепко прижимая к себе багаж, Хасан прохаживался взад-вперед по платформе, чтобы согреться. Сквозь стеклянные двери, что вели в контору начальника станции, он видел скучающих людей, которые ждали окончания своей зябкой смены. Сколь немногие живут так, точно жизнь их что-нибудь значит, думал он, для большинства она сводится к простому времяпрепровождению.

В конце концов прибыл поезд, и Хасан отыскал пустой вагон. Было около девяти — в дороге он провел уже пятнадцать часов. Он поставил ноги на коробку, привалился затылком к подголовнику кресла и заснул в духоте.

Над головой Хасана висел плакат с изображением одинокого красного чемодана и надписью «Повышенная угроза вашей безопасности».

К расположенной в Вустер-парке тренировочной базе клуба «Штык» Боровски подъехал в своем маленьком немецком седане около девяти пятнадцати утра. Заказанный им большой немецкий седан все еще переделывали, следуя его указаниям, в Баварии, пока же дилер дал ему на время эту двухдверную таратайку с двигателем объемом в два литра. В сумке у Боровски лежали две пары бутсов, трусы, несколько футболок, перчатки, набор распятий и два словаря. Макс, человек, который ведал снаряжением команды, сказал ему по телефону, что сегодня игроки выйдут на поле в флуоресцентных бибах поверх полной командной формы. Боровски посмотрел в польско-английском словаре, что такое bib, [46] Это, собственно говоря, майка-безрукавка. оказалось, — s’liniachek. [47] Слюнявчик (польск.). Англо-английский словарь определял это слово как «нагрудник, надеваемый на ребенка при кормлении»; был, правда, еще глагол bib — «употреблять спиртное в неумеренных количествах». О привычках английских футболистов «Штык» слышал много чего, однако сомневался, что главный тренер команды позволит начинать тренировку с пьяного разгула. После нее — это еще куда ни шло.

Поначалу «Штык» решил, что своенравная немецкая навигационная система завела его куда-то не туда. Тренировочная база представлялась ему несколько иначе — обычно это был поросший жесткой травой и огороженный железным заборчиком гектар земли, на краю которого стоял одноэтажный домишка, а на некотором расстоянии от домишки — мужская уборная. А сейчас перед ним предстало нечто совсем другое. Начать с того, что футбольных полей тут было семь — причем одно с трибуной для зрителей, а еще одно — с искусственным покрытием и огромным тентом. Главное здание — белое, трехэтажное, с украшенным колоннами крыльцом — напомнило «Штыку» загородный клуб в Коннектикуте, который он видел в одной американской кинокомедии. Впрочем, стоявший у ворот охранник, похоже, узнал его — улыбнулся и повел подбородком: проходите.

На втором этаже главного здания находилась столовая, в которой как раз поглощали поздний завтрак игроки основного состава. С некоторыми из них «Штык» уже познакомился, когда позировал на поле фотографам после подписания контракта, — эти покивали ему. Один уплетал тост, густо намазанный чем-то шоколадным, другие ковырялись ложками в овсянке.

«Штык» взял поднос, подтолкнул его по стойке к раздаточной. Попросил чашку чая. Он уже позавтракал (яичница и ржаной хлеб) в челсийском отеле, где жил, ожидая, когда для него подыщут квартиру, и теперь съеденное лежало в его желудке тяжелым комом.

— Смузи не хочешь, милок? — спросила из-за стойки женщина.

— Что?

Женщина показала ему бутылку.

Он покачал головой и отошел. «Смузи не хочешь, милок?» Ну что это должно означать? Слов, произносимых этими людьми, ни в одной книге не сыщешь; это он уже усвоил и потому предпринял шаги, которые позволили бы ему лучше их понимать. Он воспользовался компьютером, стоявшим в номере-офисе его отеля, и отыскал веб-сайт, который назывался interbabel.com и давал доступ к многочисленным тезаурусам и автоматическим переводчикам разговорных фраз. Interbabel.com определенно был своего рода наркотиком. Он предоставлял такое обилие возможностей, что «Штык» попросту разрывался между вариантами выбора и ощущал себя тонущим в море информации. Однако это не мешало ему ползать по всем ссылкам и значениям, по всем определениям и перепереводам: прежде чем стать профессиональным футболистом, «Штык» получил университетский диплом политолога и экономиста, которым он был обязан не покидавшему его на всех жизненных поворотах стремлению добираться во всем до сути. «Упрямый» («przymiotnik»), «упорный» («uparty») — так именовали «Штыка» газеты его родной страны.