Павел Астахов - Рейдер

Сразу же нашедший параллели с современностью Петр Петрович использовал этот трюк с изменением статуса врага многократно и с неизменным успехом. Стоило ему подсунуть на весы правосудия пару тяжеловесных аргументов – иногда в новенькой банковской упаковке, и свидетелей противника начинали допрашивать с особым пристрастием. И вскоре свидетели жертвы обретали статус лжесвидетелей, затем – подсудимых, и возмездие слепой, но хорошо вооруженной Фемиды этим правдолюбцам было воистину ужасным. Понятно, что «рыцари» врага сдавали своих «королев» – один за другим, так же как сдал Гвиневеру правосудию Ланселот, – едва осознал, в какую волчью яму угодил сам и невольно затащил туда всех своих друзей.

Спирский часто задумывался над тем, что заставило Артура, стиснув зубы, выпустить главного сепаратиста – Ланселота за границу, во Францию. Конечно же, первым делом Ланселоту удалось повернуть в свою пользу сами основы средневекового права. Рыцарь пошел в отказную, недвусмысленно заявив, что честь королевы нарушена не была, а нет греха, нет и наказания. И поди докажи, что в королеве кто-то побывал.

Понятно, что Мордред начал подыскивать новых свидетелей обвинения, ибо, если королева будет по суду признана невиновной, вся его с таким трудом организованная подстава окажется бессмысленной, а уже подшитый в дело компромат потеряет юридическую силу. И тогда загнанный в угол любовник королевы прибегнул к праву на Божий Суд – поединку один на один – и пообещал замочить каждого, кто осмелится «открыть пасть» на Гвиневеру. И свидетелей не нашлось.

В такой ситуации оснований отказать Ланселоту в выездной визе во Францию просто не было, и, конечно же, Мордреда это не устраивало. Примирение двух главных сил – Артура и Ланселота – было полезно стране, но отодвигало шансы Мордреда самому занять трон в невообразимо далекое будущее. Пришлось подключать родню. Сэр Гавейн, братишка сэра Мордреда, провел масштабную пиар-кампанию при дворе и буквально вынудил Артура объявить Ланселоту войну и двинуть войска через Ла-Манш.

Это и был звездный час Мордреда. Артур не имел права оставить своим и.о. никого, кроме самого близкого родственника, а таковым являлся сын его сестры Феи Морганы – сэр Мордред.

Когда Петр Петрович доходил до этого места в легенде, он плакал – всегда. Уж он-то понимал, каких возможностей лишен изначально, – просто потому, что не учился в спецшколе среди детей коллег Краснова, не тренировался в элитном спортзале под руководством друзей Краснова, а в маленькой будочке возле его, красновского, дома не сидел милиционер, точно знающий, что ему будет, если к сыну Краснова привяжется такой, как Гога.

Его, истинного Краснова, самой природой призванного властвовать над всеми этими купчишками, ремесленниками и прочим быдлом… его, перед кем должны были тянуться в струнку все рыцари младше подполковника… его – человека высочайшего происхождения – лишили всего.

Едва они выехали на Усть-пинскую трассу, как их машины остановили двое засыпанных снегом, словно Деды Морозы, патрульных ДПС.

– Опять дорогу перекрыли! – недовольно цокнул языком Шамиль и хлопнул водителя по спине. – Иди, Марсель, разберись.

Водитель послушно вышел, но почти мгновенно вернулся.

– Впереди заносы. Все застревают.

Шамиль покачал головой, выбрался из машины и двинулся к постовым.

«Не успеваю, – понял Артем, – ничего не успеваю…» Соломин не сумел пробить его дело через начальство и приостановить неизбежную продажу НИИ. Оставалась надежда на судью Григорову, но майский буран, обычное дело на Урале, крал у Павлова самое важное – время.

«И кто еще может помочь?» – ушел в себя Артем.

Фигур, могущих повлиять на тригорскую ситуацию, было не так уж много: Батанин, Карамов да Фрид. Однако персону Карамова адвокат отвел сразу, просто потому, что для этого олигарха его финансовые интересы могли перевесить все остальные.

Намного интереснее был Батанин; в том, что он поможет, Артем не сомневался. Но Батанин просто в силу характера наверняка будет долго молчать, тянуть с ответом, думать, а потом начнет выспрашивать все до мельчайших деталей. А времени было – в обрез!

«Может, все-таки Фрид?»

Этот олигарх имел возможность убедиться, что адвокат Павлов не подставляет, не обманывает и не кидает клиентов, друзей и знакомых. А после того, как пару лет назад Павлов помог издательскому дому «Коммендантъ» вернуть взысканные «Вольтой» десять миллионов долларов, выиграв процесс, начатый Фридом, тот обратил на «оппонента» самое пристальное внимание.