Ирина Горюнова - Божьи куклы

– Ты уже не белоснежное, а серое! Где были мои глаза? Я так в тебе ошибалась! – сетовала ласточка.

– Ну, знаешь, ты сама так захотела, и нечего меня винить! – отвечало облачко.

От расстройства и несправедливых упреков облачко и впрямь потемнело и превратилось в тучку, а потом пролилось на несчастную ласточку проливным дождем. Ласточка сидела под выступом скалы, сушила свои промокшие перья и обиженно думала о непостоянстве и вероломстве некоторых легкомысленных особ, ну совершенно недостойных большой и чистой любви.

Однажды группа поэтов поехала в колонию для несовершеннолетних читать стихи. Одна из поэтесс поделилась своим опасением с другом-поэтом:

– Не знаю, я так не хотела туда ехать! Вдруг потом кто-то из них выйдет из колонии и меня найдет?

– А зачем им это? – удивился поэт.

– Ну, мало ли! К тому же они потерянные для общества люди. Им все равно не поможешь чтением нескольких стишков.

– Ты так считаешь?

– Да, им это совершенно не нужно.

После выступления поэтесса и ее друг стояли во дворе, ожидая начальника колонии, который провел бы их обратно на выход, и случайно услышали разговор двух мальчишек.

– Хорошо бы попросить у них книжку на память! – сказал один.

– Подойди и попроси, – ответил второй, – я стесняюсь.

Поэт повернулся к собеседнице и спросил:

– Ты по-прежнему считаешь, что мы съездили зря?

Та ничего не ответила и опустила глаза.

Говорят, что «устами младенца глаголет истина».

Маленькая девочка постоянно просила своих родителей подарить ей братика или сестричку. Родители долго и нудно объясняли дочке, что это невозможно, потому что у них не хватит денег и времени на второго ребенка, потому что «живут они в сложные времена» и некуда будет поставить кроватку в однокомнатной квартире и т. д. Но они обязательно об этом подумают, возможно, когда-нибудь…

Девочка вздохнула и сказала:

– А вы не думайте, вы просто возьмите и сделайте!

Как-то раз во время своей охоты снежный барс наткнулся на изящную пуму. Она ему так понравилась, что он стал расточать ей миллион разных комплиментов, предлагал подарить звезду с неба, обещал любовь до гроба и совершенно головокружительные чувства до конца жизни. Пума была нежная и совсем не знала жизни, поэтому тут же, недолго думая кинулась в объятия к барсу и пылко призналась в ответной любви. Она заглядывала ему в глаза, приносила еду, ластилась и ласкалась, вылизывала языком, мурлыкала песенки… Уже через несколько дней барса стала раздражать подобная верность и привязчивость. Он стал уходить на охоту все дальше, все реже ночевал в пещере, где ждала его преданная пума, а когда появлялся, то непременно в дурном настроении. И как-то раз он не сдержался.

– Знаешь, – сказал барс, – я ошибался. Я не люблю тебя.

– Но как же так? – растерялась она. – Я люблю тебя больше жизни и готова на все, чтобы остаться с тобой.

– Ты не понимаешь, – ответил барс. – Я хочу быть свободным. Когда я дарю тебе свою любовь, то делаю это потому, что мне так хочется. Ты же обязываешь меня своей заботой и так сильно душишь привязанностью, что мне хочется только одного – поскорее уйти как можно дальше и никогда не возвращаться. Я думал, что ты красивая, сильная, свободная и вместе мы будем самой гармоничной парой, а оказалось, что ты обыкновенная домашняя кошка, каких пруд пруди повсеместно. Прощай.

Пума немного поплакала, потом подумала и стала свободной кошкой, чтобы больше ни один барс не смог никогда сказать ей ничего подобного.

Веларий – навес над амфитеатром.

Куникул – помещение под ареной.

Помпа – торжественная процессия перед началом игр или скачек.

«Ave, Caesar, morituri te salutant!» ( лат .) – «Славься, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!»

Триклиний – столовая.

Катон – ловкач, прозвище гладиатора.

Ланиста – управляющий школой гладиаторов.

Утренняя школа – там готовили бестиариев, гладиаторов, сражающихся с дикими зверями.

Бестиарий – гладиатор, сражающийся с дикими зверями.

Руф – рыжий, прозвище гладиатора.

Фавоний – бог западного ветра, в Греции – Зефир.