Джин Сэссон - Майада. Дочь Ирака

Самара, я стояла рядом с багажом, раскрыв рот. Я не могла поверить в то, что после всего, что я пережила, меня на автобусной станции Аль-Нада загрызет тигр. Удивительно, но Удей не спустил его с поводка, хотя зверь все же сильно ударил когтистой лапой двух мужчин, защищавших свои семьи.

Удей проковылял по станции. Он плевался и орал, что все мы — предатели, потому что покидаем Ирак. К счастью, мы с Али стояли в конце длинной очереди, и этот сумасшедший не достал нас. Я боялась, что он нападет на Фей, потому что безумная толпа оттеснила ее и Салама. Но этого не случилось.

Удей плевался, пока не устал. Наконец он ушел из здания. Все стали садиться в автобусы, благодаря Бога за то, что они пережили еще один день в зверинце, в который превратился Ирак.

Мы с Али сели в автобус. Я выглянула из окна, чтобы помахать рыдающей дочери. Слезы слепили меня. Бедный Али, которому тогда исполнилось всего двенадцать лет, так сильно плакал, что не смог попрощаться ни с кем из друзей. К сожалению, Салам поехал с нами, и поэтому путешествие в Амман стало для меня еще одним испытанием.

Нас с Али переполняли скорбь, замешательство и облегчение оттого, что мы покидаем страну, и потому мы не сказали ни слова — ни друг другу, ни Саламу. Я часами смотрела в окно автобуса, разглядывая пролетающую мимо пустыню. Блестящий песок, который мерцал, как жемчужины в лунном свете, загипнотизировал меня, и я думала о том, что земля всегда остается такой же, что бы ни творили люди, которые на ней живут.

Когда мы приблизились в границе Ирака, у меня опять заболело в груди, как в первый день в Баладият. Я понимала, что Мамун запросто мог обмануть. А что, если он уведомил пограничные власти, что некая Майада аль-Аскари незаконно покидает страну? Если так, то мы с Али окажемся в той самой тюрьме в Рамади, в которой держали тебя, Самара, прежде чем перевести в Баладият. Ты не представляешь, какой страх сдавил мне горло, когда пограничник спросил: «Почему вы покидаете Ирак?» Я ответила: «Моя мать живет в Аммане. Она заболела, и я должна о ней позаботиться». Салам стоял, ухмыляясь, и даже не подтвердил мои слова. Пограничник смотрел на меня, как на врага, но поставил в паспорт штамп, и мы отправились в путь.

После проверки паспортов мы оказались в Иордании. У меня камень с сердца упал. Я сбежала из Ирака. А теперь, сказала я себе, я направлю всю энергию на то, чтобы раздобыть деньги и заплатить за спасение Фей.

Мне было жаль, но Салам вернулся в Багдад, так и не дав мне развода.

Но, Самара, я узнала, что в Аммане меня ждет новое горе.

После страшного тюремного заключения и беспокойных раздумий о том, как спастись из Ирака, встреча с матерью была для меня большой радостью. Наверное, она самая волевая из всех женщин, которые когда-либо жили на земле. И все же мне пришлось столкнуться с множеством серьезных проблем. Будучи внучкой Сати аль-Хусри и Джафара аль-Аскари, я наслаждалась жизнью, но недостаток денег ограничил мои возможности. За эти годы мать потратила на меня и детей огромные суммы, и я понимала, что она должна подумать о старости, о том, как будет жить дальше. Поэтому я не смела просить у нее денег. Я опять оказалась в сложном положении: мне нужно было платить за образование сына и в то же время искать средства, чтобы отдать выкуп за Фей. Мамун по-прежнему шантажировал ее, угрожая неприятностями в том случае, если власти узнают, что я сбежала из страны.

Но, к счастью, трагедии в моей жизни уже давно чередовались с чудесами. Я чуть было не сдалась, как вдруг произошло новое чудо: через год после того, как я уехала из Ирака, близкий друг прослышал о моей беде и дал 25 000 долларов, чтобы я заплатила выкуп. Мамун от жадности согласился снизить цену, и вскоре дочь присоединилась ко мне в Аммане.

Фей, Али и их мать снова были вместе.

Затем пришло еще одно горе. Вскоре после приезда Фей матери поставили диагноз: рак груди. Ей уже исполнилось семьдесят семь лет, хотя она выглядела на сорок и всегда была чем-то занята. Болезнь стала шоком для нее и для меня. Как это ни печально, рак быстро развивался. В течение мучительного года я ухаживала за матерью. Она страшно страдала. Но я была рядом в час ее смерти и благодарна за это Аллаху.

Мои родственники умерли, сестра живет в Тунисе, и наша маленькая семья вновь сократилась всего до трех человек.

Нам приходилось решать много проблем, но мы были счастливы, потому что свободно жили в Иордании. Немногое могло надолго омрачить нашу радость.