Сергей Ведерников - Пятицарствие Авесты

Машина тронулась, вначале не спеша, затем всё более прибавляя скорость, с тем чтобы побыстрее прогреть двигатель и систему отопления, а вскоре в кабине стало теплее, и повеселевший Загоруйко снова достал свою бутылку.

— Ну уж нет! — смеясь, сказал Виктор. — Теперь ты не будешь пить один.

Он взял у него бутылку и, отхлебнув глоток, передал Мазуру.

— Да ему ж нельзя, — запротестовал Загоруйко, всё ещё стучавший подошвами ботинок.

— Ему сегодня всё можно — он тебя от смерти спас.

Получив бутылку обратно, Загоруйко с наслаждением опрокинул в себя остатки содержимого и, вполне успокоившись, начал строить планы на предстоящую свадьбу дочери. Однако вскоре настроение его изменилось: он беспокойно поджимал ноги, массируя их руками, и наконец, разувшись, оголил ступни. Кожа на них была синюшной, а сами ступни припухли; доставала острая боль и зуд.

— Поздравляю, — удручённо произнес Виктор. — Ты обморозил ноги, и водку всю выпили — растереть нечем. Согревай немного руками, делать нечего.

Через час они были на месте, где первым делом отвезли Загоруйко на станцию скорой помощи, оставив там, поскольку оказалось, что ноги его покрылись водяными волдырями.

Дежурный врач сказала:

— Обморожение первой степени, а может быть, второй. Придётся помаяться недельки две.

— Но у меня у дочери свадьба! — жалобно простонал больной.

— Ну на свадьбу ты попадешь, а вот плясать — едва ли сможешь.

— А он уже наплясался, — ехидно заявил Мазур.

— Да уж, — угрюмо подтвердил тот. — Никогда не забуду.

— Так… Ты оставайся, пока тебя обрабатывают, — сказал Виктор. — Мне — на базу.

Поезд завтра, а в гостиницу тебя довезут на «скорой».

— Ладно, до свидания! В крайнем случае вызову такси. Спасибо тебе, что не дал мне замёрзнуть.

— До свидания! Выздоравливай и гуляй свою свадьбу.

Проезжая объездной дорогой на базу управления, Виктор вдруг решил, что не поедет туда, и попросил Мазура остановиться в удобном для него месте.

— Не поеду я сегодня. Не хочу. Здесь мне недалеко, да и остановка автобуса рядом.

— Сегодня тоже никуда не поеду — пусть даже не просят, — сказал тот категорично, и машина, тронувшись, вскоре скрылась за поворотом.

Был третий час, когда Виктор подходил к дому. Своим ключом отперев дверь квартиры, он вошёл внутрь и не успел даже снять шапку, как вихрем налетел рослый Андрей, обняв отца.

— Да ты что, сын?! Маленький, что ли? И месяца не прошло, как я уехал.

— Папа приехал! — подпрыгивая от радости, тот побежал в комнату звонить матери.

Раздевшись и прибрав свою дорожную сумку, он прошёл к телефону, чтобы поздороваться с Верой. Она ответила сдержанно и, сославшись на занятость, положила трубку, сказав, что скоро придёт домой.

— Как дела в школе?

— Да всё хорошо. Только ты помоги мне по математике и по физике.

— Но не сегодня.

— Нет! Сегодня! Я задачу не могу решить, — требовательно настаивал Андрей.

— Сын, мне же надо опять столько в книгах рыться…

— Разве ты не помнишь ничего? Ведь ты же учился.

— Господи! Когда это было! Чего я только не забыл, так то, как с книгами работать.

— Вот и меня научи.

— Этому тебя в институте научат, а я только стараюсь дать вам первые навыки.

— Мне обязательно надо кончить школу с медалью. Не хочу сдавать экзамены в институт.

— Но ведь Наташа что-то всё равно сдавала.

— Я знаю: какой-то пробный тест, а если бы она его не сдала, то стала бы сдавать на общих основания. Но мне это не страшно.

— Ну ладно. Мне помыться надо и поесть чего-нибудь.

— Ты мойся, а я подогрею борщ — мама утром сварила.

Виктор набрал воды в ванну и забрался в неё. Вода, показавшаяся ему слишком горячей, больно резанула по всему телу, замёрзшему на длительном холоде, и он уже хотел вылезти из ванны и добавить в неё холодной воды, но, притерпевшись, полулежал неподвижно, ощущая ломоту в ногах, зуд и покалывание в кистях и пальцах рук. Вскоре тело согрелось, неприятные ощущения прошли, и он не заметил, как уснул, полулёжа в ванне. Его разбудил Андрей, постучавший в закрытую дверь ванной комнаты.

— Папа, ты что, спишь?

— Да, сынка, заснул вот.

— Я подогрел тебе поесть.

— Хорошо, сынок, сейчас помоюсь и приду.

Он вспомнил, как однажды в гостинице Уренгоя к ним в номер вошла администраторша и с беспокойством заявила, что с его другом что-то случилось в ванной. Виктор, забывший было, что Колычев пошёл мыться, испуганно бросился туда, но дверь просторной комнаты была заперта изнутри и оттуда был слышен шум льющейся воды. Кое-как открыв дверь с помощью администраторши, он смог попасть в ванную. На полу была вода, а Евгений лежал в ванне, и сверху на него струился тёплый душ. Вода же, переливаясь через край, стекала на пол. Шлёпая по лужам прямо в унтах, Виктор поспешил к нему, а подойдя, понял, что тот просто спит под тёплыми струями. Плюнув, он закрыл кран с горячей водой и ещё больше открыл кран с холодной.