Анатолий Аргунов - Студенты. Книга 2

— Савва, а можно я съезжу, посмотрю местность, дом? Просто так. Ради интереса.

Зная Наталью, Савва Николаевич усмехнулся про себя.

— Съезди, посмотри, за просмотр денег не беру. Я позвоню Варваре Григорьевне, тете Варе, она тебе откроет и покажет все, что в доме есть. Если захочешь, можешь в нем пожить. Без проблем. Вот, записывай адрес, я смотрю, ты запала на мои слова, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. — Савва Николаевич достал из портмоне свою визитку и на обратной стороне написал адрес.

Странное чувство овладело Саввой Николаевичем, словно он в чем-то переусердствовал и его отец наверняка бы сына не одобрил. Жизненная заповедь его отца была проста и одновременно высока: не бери чужого, но и своего не отдавай.

Какое-то время Савва Николаевич еще подержал клочок картонки в руках, не решаясь отдавать. Но Наталья почти выхватила его из рук Саввы Николаевича.

— Не беспокойся, Савва, я только посмотрю…

Через несколько месяцев Савва Николаевич все же продал Наталье дом, где провел свои лучшие дни детства. Продал вместе со старенькой банькой, в которой его ребенком мыла мать, а отец что-то постоянно починял. Продал не из-за денег, двести тысяч, хоть и были приличной суммой, но не делали погоды в его семейном бюджете. Просто Наталья использовала свое студенческое знакомство. Савва Николаевич, не раз оказывавший услуги своим сокурсникам, когда бы они к нему ни обращались, не мог отказать и в этот раз.

— Хорошо, забирай, только одно условие: сохрани в доме русскую печку и баньку, в которой я мылся в детстве… Они мне дороги как память о моих близких. Обещаешь?

— Савва, ты не сомневайся, все сделаю, как ты хочешь. Будешь ко мне на блины приезжать и на своей печке спать. Я гарантирую. Спасибо, Саввочка, ты настоящий однокурсник. — Она чмокнула его в щечку при прощании после оформления сделки у нотариуса. Больше они не виделись.

Через год после этих событий Савву Николаевича попросила к телефону секретарша.

— Савва Николаевич, вас спрашивает Наталья Остаповна. Будете говорить?

— Наталья Остаповна, Наталья Остаповна? Ах да, конечно буду. Это Наташка Василенко, переключай на мой.

— Слушаю, Наталья, рад, что позвонила.

— Не думаю, что обрадуешься моему звонку, — с усмешкой в голосе проговорила Наталья. — Когда узнаешь, почему звоню.

— Ладно тебе загадками говорить. — Савва Николаевич уже чувствовал подвох, он давно научился по тембру голоса и интонации узнавать, что у говорящего на языке. Что случилось Наталья?

— Савва, ты всучил мне плохой товар.

— Какой товар? — не понял Савва Николаевич.

— Твой дом не стоит таких денег, которые я заплатила тебе…

— Наталья, ты в своем уме? О чем ты говоришь? Кто же заставлял тебя покупать дом? Разве не ты сама напросилась на покупку, и потом, ты же его заранее осматривала, каких-то специалистов приглашала. Деньги я взял с тебя минимальные, мне давали соседи больше, еще до тебя.

— Савва, соседи соседями, но дом весь труха. Стали второй этаж пристраивать, и вот, оказывается, фундамент надо укреплять. И крыша течет. В общем, Савва, возвращай мне половину, а то я в суд подавать буду…

Савва Николаевич сделал паузу, обдумывая ситуацию, потом очень медленно и веско ответил:

— Подавать в суд имеешь полное право. Меня этим не испугаешь. Только предлагаю тебе все свои претензии изложить письменно и отправить мне по факсу, секретарь сообщит его номер. Я над этим подумаю и дам ответ. Все, извини, Наталья, но меня ждут студенты.

Савва Николаевич наверняка отдал бы ей требуемые деньги, если бы вечером за ужином он не обмолвился жене о разговоре с Натальей. Людмила Сергеевна обомлела.

— Савва, ты что позволяешь всякой швали издеваться над собой. Мало того, что за половину уступил ей свой дом, так отдай еще половину денег ни за что. Вот это номер! Видишь ли, бедная-несчастная Наташа-однокурсница задыхается в загазованном городе. Ей нужен свежий воздух, — передразнила жена когда-то говорившего ей это Савву Николаевича.

— Не бредь, Людмила, и так тошно.

— Пошли ты эту проходимку подальше. Найми адвоката, пусть он ей устроит такую дачку, что сама сбежит оттуда.

— Ну что ты говоришь? Неужели ты думаешь, я буду судиться со своим однокурсником.

— Ты не будешь, а она будет. Неужели ты не знаешь эту категорию людей? У тебя голова седая, а ты все еще веришь априори в доброту и порядочность всех вокруг.

— Да. Это так, ты права. Я иногда чувствую, что меня обманывают, но первый раз прощаю, думаю, не от хорошей жизни идут на обман. Второй раз тоже как-то с пониманием отношусь к обманщику. Но третий раз — не прощаю. Ты же меня знаешь. Когда достанут, я доведу дело до логического конца. На этом стоял и стоит род Мартыновых.