Виталий Павлов - Герцеговина Флор

- Прости, голубчик, прости, хороший мой, но я скоро вернусь! — промурлыкала Лора из машины. — Беги домой, я приеду и все расскажу!

Описать выражение песьей морды было просто невозможно. Его и без того грустные глаза превратились в саму печаль. Это вызвало еще одну волну нежности у Лоры.

- Прости меня, мишенька, прости! — И она поцеловала своего любимого чау-чау в плюшевую морду.

- Надо ехать, ехать! — Марк Борисович закрыл дверь, и шофер в форменной фуражке включил первую передачу.

Машина с плавностью трансатлантического лайнера поплыла вперед.

- Как в сказке, — тихо сказала Лора.

- Лучше, чем в сказке, лучше! — ответил Марк Борисович. — В сказках таким комфортом и не пахнет.

Приятная музыка полилась из невидимых колонок, и машина, прибавляя и прибавляя ходу, помчалась по гладкому шоссе.

- А… — начала было говорить Лора, но Марк Борисович остановил ее:

- Потом, все потом…

Потом машина остановилась у причала, украшенного разноцветными лампочками. Белый корабль, тоже весь в огнях, покачивался на легкой волне. Как стволы деревьев в осеннем молодом лесу, рядом с ним качались мачты разнокалиберных яхт. Оркестр играл джаз. К пирсу подкатывали шикарные машины, из которых неспешно выходили господа в смокингах и фраках и дамы в вечерних платьях. Матросы в опереточных тельняшках и шапочках с помпонами встречали гостей подносами с шампанским. Красивая мелодия ударялась о воду и улетала вдаль плоским камешком.

Лора вдруг сжалась, ей очень не хотелось покидать этот замечательный и удивительно уютный автомобиль. Платье ее, на фоне действительно шикарных платьев дам, казалось совсем неприметным, а уверенные лица мужчин почему-то поселили в ее сердце сомнения. Однако Марк Борисович уже некоторое время стоял у открытой дверцы, протягивая даме руку. Надо было решаться, и Лора протянула свою руку навстречу. Опереточные моряки помогли взойти на трап и предложили шампанского. Лора только улыбнулась в ответ, а Марк Борисович сказал гордо:

- На работе не употребляю…

Важный, но очень обходительный мэтр — мужчина невысокого роста со шкиперской бородой и крепкими руками — проводил Лору с ее кавалером за столик у самой эстрады. На сцене шла программа. Иллюзионист во фраке превращал одно в другое: утку в телефон, телефон в бутылку вина, бутылку вина в разноцветный платок, платок в кинжал, а кинжал вновь в бутылку, но уже шампанского. Потом в руке у иллюзиониста оказалась шашка, которой он вскрыл шампанское. Струя ударила в потолок, зрители равнодушно захлопали. Стюард в белой куртке поставил перед Лорой бокал с фруктовым салатом. Лора все время смотрела по сторонам, изучая наряды дам и лица мужчин. Воз- вратясь из очередного такого путешествия, она, к своему великому удивлению, вдруг не обнаружила рядом Марка Борисовича. Еще несколько секунд назад онбыл рядом и вдруг исчез. Она даже растерялась. Потом стала искать его в зале, надеясь увидеть за одним из соседних столиков разговаривающим с кем-то из посетителей. Ее беспокойство возросло еще и потому, что к ней подошел мужчина, сошедший прямо с обложки иллюстрированного журнала. Он сказал.

- Добрый вечер. Вы не возражаете, если я подсяду к вашему столу?

Лоре очень хотелось сказать да.

Но в этот момент на эстраду вышел ведущий программы и затараторил в манере провинциальных конферансье:

— А сейчас, дамы и господа, перед вашими очами воплотится и материализуется живая легенда нашей эстрады! Многоликий и многоголосый, смешной и ужасный, а вернее, до ужаса смешной Арсен Григориади!

И к своему великому удивлению, Лора увидела выходящего на эстраду Марка Борисовича. Он шел, почти не припадая на больную ногу, ослепительно улыбаясь и приветствуя сидящих в зале гостей. Было очевидно, что он очень хорошо знает многих из присутствующих, которые отвечали ему тем же. Арсен Григориади взошел на эстраду, и публика как по команде забыла о еде. Оглушительные аплодисменты звучали несколько минут. И все это было до выступления!

- Вы не ответили мне, — сказал мужчина, о существовании которого Лора уже забыла.

— Что?

— Я попросил разрешения присесть за ваш столик.

Лора беспомощно оглянулась несколько раз и сказала:

— Вообще-то здесь сидят. Но… Садитесь.

Тем временем Арсен Григориади начал выступать.

- Вы здесь в первый раз? — спросил мужчина.

Лора кивнула, не очень прислушиваясь к тому, что он говорит, потому что Марк Борисович поражал ее. Казалось, он может все. Он подражал голосам известных артистов, пел, как Утесов, танцевал, как Майкл Джексон, и парил в воздухе, как Дэвид Копперфилд.