Равиль Бикбаев - Обмани смерть

— Женя! — я не торопясь встал из-за стола, — Ты забыл главное правило врача: Не навреди! А то о чем ты говоришь, можно легко применить к любому кто был на войне, к каждому кто отчетливо видит как работает, с хрустом ломая человеческие судьбы, наша государственно правовая машина. Вот только далеко не у каждого хватит духа взять в руки ствол. И еще запомни, смерть обмануть нельзя, просто иногда она дает тебе отсрочку, если ты ей предложишь другую жертву, но потом она своё возьмет только уже по двойной цене. Это я тебе говорю как человек, которого звали: Обмани смерть.

За столиком в маленьком зале этого кафе нас сидело трое. Все подавленно замолчали. Еще бы узнать, что твой хороший знакомый маньяк убийца, это шок даже по нашим недобрым временам. Других посетителей в этот будний день не было. В понедельник это кафе мало кто посещал.

— А что скажите вы капитан Кольцов? — стоя я в упор смотрел в сторону, человека, сидевшего напротив меня, — Все, что сказано про меня в равной степени можно отнести и к вам. Вы имеете военное образование, в училище входили в сборную по пулевой стрельбе и занимали призовые места, потом воевали, а значит убивали, во второй год нового тысячелетия уволились из армии, в духовных поисках обратили к Богу, приняли сан, потом ушли из монастыря. Вдруг это вы возомнили себя ангелом справедливости и стали карать грешников. Почему я, а не ты?

— Я молюсь об этом мире, а не стреляю в него, я прошу у Господа милосердия к чадам своим, — подавлено и тихо ответил бывший капитан, бывший солдат, бывший Андрюшка Кольцов, бывший монах, оставивший церковь, но не отрекшийся от веры.

— Ты уже был милосердным, — резко повысил голос я, — это ты помиловал снайпера, не расстрелял его на месте, пожалел, передал в руки закона, а его отпустили и он убил десять твоих солдат. Вот она цена твоего милосердия. Ты помнишь об этом, Андрей?

Бывший монах сильно побледнел и ничего не сказал. Не крестился, не шептал молитв. Может смотрел в прошлое? Там кричат от боли ран живые и молчат мертвые. Там просят о милосердии, а потом стреляют в спину. Там не перестанут оплакивать убитых мальчишек солдат. Убитых из-за вашего милосердия капитан Кольцов.

— У него алиби, — с жалостью глядя на него, тихо сказал, Женя, — Андрей месяц был в Германии, искал могилу своего убитого прадеда, а именно в это время произошло три первых серийных убийства.

— Эх Женя, — легонько вздохнув, я грустно улыбнулся, — вспомни классическое построение интриги в детективной драме, алиби нужно только убийце.

— Я не убийца, — чуть слышно прошептал расстрига монах.

— А вот я убивал, — резко выкрикнул я, — только по моей вине не одна мама в нашей стране по погибшему сыну не плакала. Понял? Я стрелял, я обманывал смерть, я побеждал, и те кто ждал нас в засадах на дорогах, в горах, кто устраивал минные ловушки, они или бежали от нас или мертвы.

— Давайте прекратим этот бессмысленный разговор, — Женя тоже встал из-за стола, и мне бесстрастно:

— Ты говорил: Не навреди. Ладно. Я ведь тебя сегодня специально пригласил прийти, предупредить хотел. Так вот. Вчера у меня на сеансе был руководитель оперативной группы по поиску маньяка, я его от язвы лечу, да ты этого майора Одинцова знаешь. Я его проколол, он расслабился, потом стал над моими версиями посмеиваться. Дескать, все ваши обращения к потусторонним силам, полная херня, а снайпера мы сами вычислили. Вот сроду не догадаешься кто он! Рядом с вами он сидит, и наверняка смеется пока вы камлаете. Я ему: «Не верю!» При иглоукалывании все нервные центры расслабляются, как говорится «тормоза» сняты, и пациент пошел языком молоть. Так вот всё, что я раньше тебе сказал это их оперативная разработка. Тебя возьмут в ближайшие дни. Для них ты идеальная мишень. И алиби у тебя нет. Ты на самом деле под подозрение попал когда опера по новой методике искали маньяка в социальных сетях и наткнулись на «Обмани смерть». А уж потом стали дальше копать. Ты для убийцы почти по всем параметрам подходишь. И мотив для маньяка у тебя вполне подходящий.

А тихо как стало в кафе «Хохма» когда люди перестали говорить. Тихо, уютно и хорошо. Значит я маньяк? Мне не страшно, просто чуточку грустно, вот и все.

— Ребята, — тихо спросил я, — а вам не страшно?

Они молчали и не смотрели на меня маньяка — убийцу и я повторил:

— Вам не страшно жить в обществе, где элементарное стремление к справедливости, уже повод для подозрений? Так кто из нас маньяк?