Равиль Бикбаев - Обмани смерть

— Прекрати, — услышал насильник недовольный мужской голос, — мы же договаривались. Если молодой человек раскается и нам поможет, то мы живым и здоровым сдадим его в полицию.

Насильник ноздрями сильно вдохнул воздух и лежа боком повернулся в сторону мужчины, с надеждой вслушиваясь в недовольные интонации его голоса. Сквозь кляп замычал, стараясь показать, что он все сделает, все, что скажут, только не надо его жечь, не надо, ну пожалуйста. Мужчина присел рядом с ним, носовым платком заботливо вытер ему мокрое от слез, воды и бензина лицо, а потом ласково душевно заговорил:

— Что милый? Страшно умирать? Не думал, что всё так обернется? Понимаешь милок, никогда точно не знаешь на кого нарвешься, то ли на безропотную овцу, то ли на волчицу. А тебе сильно не повезло, ты мразь обидел настоящую женщину из тех, кто таких как ты готова жечь. И сожжет тебя, даже не сомневайся. А вот я могу спасти, ведь это я тебя нашел, раскаешься, вызовешь сюда своих подельников, потом дашь на них показания на следствии и в суде, отсидишь чуток, а потом на свободу с чистой так сказать совестью… Понял?

Как в жутком полусне трансе, зомбированный страхом насильник выполнял всё, что ему говорили. Его развязали, в футляр от сотового телефона вложили небольшое СБВУ (самодельное безоболочное взрывное устройство) с кустарным детонатором, закрепили «бомбу» на ремне брюк, вытащили кляп. А дальше со своего мобильного телефона он поочередно звонил друзьям, приглашал их на охоту за свежими курочками. Он боялся спросить, почему этот мужчина и эта женщина не снимают нитяных рабочих перчаток, но после первого звонка мужчина, девушка звала его Петр Николаевич, перехватил его опасливый взгляд.

— Вдруг ты или твои приятели выдуриваться начнут, — тихо и вразумительно объяснил ему Петр Николаевич, — тогда убить вас придется, тебя взорву, остальным молотом мозги вышибу, так что перчаточки мы пока снимать не будем. Верно Даша?

Девушка сняв нижнее белье и переодеваясь в разорванное платье кивнула, а потом постелив на цемент взятый из машины коврик, легла на пол, мрачно спросила:

— Так нормально?

— Ноги пошире раздвинь, подол повыше задери, а как парни войдут постанывай, — деловито посоветовал насильник, — так лучше и естественнее смотреться будет.

И сразу сдавленно ахнул и согнулся от полученного в голень жесткого удара.

— Ты родной, — хлестко ударив его еще раз, но уже ладонью по щеке, мягко не повышая голос, попросил Петр Николаевич, — язычок прикуси, а то вырву, а он тебе еще ой как пригодиться.

— Да я как лучше, — жалко испуганно пискнул насильник, — я же это… ну…

— И я как лучше, — одобрил его Петр Николаевич, — не ударь я тебя, Даша тебя бы удушила, а так сам видишь, всё и обошлось.

И резко, властно приказал стремительно поднявшейся девушке:

— Успокоилась! Быстро, я сказал. Вот и умница. Ложись.

Сильно поморщившись, попросил:

— Даш, ты это… ну… в общем… постарайся поестественнее смотреться…

Первый из вызванных по телефону, отворив дверь гаража вошёл, увидел лежащую на полу стонущую девушку, своего приятеля рядом с ней, довольно ухмыляясь сделал шаг вперед и свалился на пол от удара в затылок. Вставшая девушка его связала, хозяин гаража ей помогал, вдвоем затащили тело в салон машины. Петр Николаевич затворив на запор дверь гаража, и помахивая молотком — киянкой стоял рядом. Все прошло как и планировалось.

Ждали третьего из их компании и второго из тех, кого вызвал владелец гаража, а тут всё пошло наперекосяк.

В дверь сильно и настойчиво застучали, а потом с улицы донесся недовольный мужской голос:

— Открывай! Чего закрылся? Я же знаю что ты тут!

— Кто это? — тревожным шепотом спросил Петр Николаевич.

— Федька, — испуганно ответил хозяин гаража, — я ему сегодня долг обещал отдать.

— Так отдай, — тихо приказал Петр Николаевич, — выйди за дверь и отдай, но если хоть слово лишнее вякнешь, убью.

— Открывай сука! — ярился голос Федьки на улице, и железная дверь гаража грохотала под его ударами.

— Так у меня нету, — зашептал хозяин гаража, — я же его кинул на бабки, думал ребят пригласить и его это… ну… пугнуть.

— Дверь взломаю! — орал Федька, — щас мужиков позову и кувалдами тут все раздолбаем.

Петр Николаевич, стоя у двери и морщась от грохота, достал из внутреннего кармана куртки упаковку купюр.

— Сколько ты должен?

— Сто штук, — пискнул хозяин гаража.

— Тут пятьдесят, — протягивая деньги, мрачно сказал Петр Николаевич, — скажешь, что остальные отдашь вечером. Иди открывай, в помещение не пускай. Скажешь лишнее, взорву!