Чак Паланик - Невидимки

протягивает ее Бренди.

- Лишь немногие, - читает Бренди, - победив в телеигре, выберут в качестве приза поездку во Францию. Большинство предпочтет получить сушилку для выстиранного белья.

Бренди заверяет написанное печатью - целует открытку своими графитовыми губами - и бросает ее в воздух. Ветер подхватывает картонный прямоугольник и уносит его в сторону взмывающих ввысь высоток делового центра Сиэтла.

Сет подает Бренди следующую открытку, и Бренди читает:

- Телеигры придуманы для того, чтобы мы спокойнее относились к случайным и бесполезным остаткам от полученного нами образования.

Поцелуй - и открытка летит в направлении озера Вашингтон.

Сет протягивает Бренди очередное послание миру.

- Будущее превратилось из надежды в угрозу. Когда это произошло?

Поцелуй - и ветер несет открытку к Балларду.

- Только тогда, когда мы сожрем эту планету, Бог подарит нам другую. Мы запомнимся потомкам не тем, что создали, а тем, что разрушили.

Вдали вьется змеей Интерстейт-5. Отсюда, с вершины Спейс Нидл, ответвления дороги, ведущие на юг, кажутся красными фонарями охотников. Ведущие на север - белыми.

Я беру открытку и пишу:

Я так сильно люблю Сета Томаса, что вынуждена его уничтожить. Я получаю огромную компенсаиию, преклоняясь перед ее величеством. Сет никогда меня больше не полюбит. Ни он, ни кто бы то ни было другой.

Бренди ждет, что я вручу ей послание и она зачитает мои страхи всему миру.

Но я не отдаю ей открытку.

А целую ее сама губами, которых у меня нет, и дарю ветру. Тот весело подхватывает легкую картонку и поднимает вверх, вверх, вверх, прямо к звездам. Неожиданно открытка замирает на мгновение в воздухе, стремительно падает и приземляется на суицидную сетку.

Пока я наблюдаю за тем, как мое будущее попадает в металлическую ловушку, Бренди читает еще одну записку от Сета.

- "Все мы умеем сами себя успокоить".

Я пишу другое послание и отдаю его Бренди.

Когда мы не знаем, кого нам ненавидеть, в нас появляется ненависть к себе.

Восходящий поток поднимает с суицидной сетки мои самые сильные страхи и уносит их прочь. Сет пишет, и Бренди читает.

- "Во мне нет ничего первоначального. Я - совместное усилие всех тех, кого я когда-то знал".

Я пишу, и Бренди читает.

- "Тот, кого ты любишь, и тот, кто любит тебя, никогда не могут быть одним человеком".

Перенесемся к нам, возвращающимся домой с Луны, - к Сету, Бренди и ко мне. Мы танцуем фраг на вечеринке в невесомости, в стеклянно-медной клетке - лифте. Бренди складывает крупные пальцы в кольцах в кулак и говорит парню в разноцветной форме, пытающемуся остановить нас, чтобы тот успокоился.

Вновь оказываясь на земле в двадцать первом веке, мы садимся в синее гробовое нутро взятого напрокат "линкольна", собираясь отправиться в отель. На ветровом стекле белеет нечто похожее на билет. Бренди вновь выходит на улицу, берет его и опять садится в машину. Оказывается, что это вовсе не билет, а одно из посланий из будущего, наших посланий.

Может, это мои самые глубокие страхи, думаю я с замиранием сердца.

И сейчас Бренди прочтет вслух:

"Я так сильно люблю Сета Томаса, что вынуждена его уничтожить…"

Да, я получаю огромную компенсацию. Но никто и никогда больше не захочет сближаться со мной. Ни Сет. Ни родители. Того, у кого нет губ, нельзя даже поцеловать. О, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня, любите меня! Я буду, кем хотите.

Бренди Александр держит открытку в своей крупной руке. И читает написанное на ней про себя. Потом кладет ее в сумку. Принцесса, принцесса!

- Такими темпами мы никогда не доберемся до будущего, - говорит она.

Перенесемся в тот день, когда Бренди бросает в воздух над моей головой что-то мерцающее и кабинет логопеда у меня перед глазами окрашивается в золотистые тона.

Бренди говорит:

- Это вуаль.

Она кидает что-то другое, похожее на цветной туман, и мой мир становится красно-зеленым, расплывчатым.

- Шелковый жоржет, - объявляет Бренди.

И достает из плетеной корзинки для шитья, стоящей у нее на коленях, что-то искрящееся.

Мы одни. В кабинете логопеда, запертом изнутри. На стене - плакат с котенком. Вокруг меня все яркое, с мягкими очертаниями. Я вижу знакомые предметы в новом свете, словно смотрю на них через звездный фильтр. Все углы и грани стерты или размыты зеленью и золотом, отовсюду льется флуоресцентный свет.