Эрик Сигал - Однокурсники

Если не принимать во внимание сидр, все это вполне можно было бы счесть за описание обычного обеда в «Элиот-хаусе». Особенно разговоры за столом. Все тот же вечный студенческий трёп.

Но не все было так весело и безоблачно. По мере того как ухудшались отношения с Британией, обстановка в студенческом городке становилась все более напряженной. Случались кровавые драки между вольнодумцами и верноподданными студентами. А потом разразилась война.

В конце 1773 года, как раз после Бостонского чаепития [36] Бостонское чаепитие — событие в ходе борьбы английских колоний в Северной Америке за независимость. После принятия Закона о чае в знак протеста против беспошлинного ввоза английского чая в Северную Америку члены организации «Сыны свободы» в декабре 1773 г., переодевшись индейцами, проникли на английские корабли в Бостонском порту и выбросили в море партию чая — 342 сундука. , в обеденном зале произошло жестокое столкновение между патриотами и роялистами. Не просто драка из-за куска хлеба, а смертельное побоище. Преподавателям пришлось ввязаться в сражение, чтобы предотвратить кровопролитие.

Однажды днем я сделал удивительное открытие. Оказывается, британская армия как-то раз намеревалась стереть Гарвардский университет с лица земли.

«Это было в семьдесят пятом году, в восемнадцатый день апреля», как рассказывается в знаменитом стихотворении профессора Лонгфелло [37] Лонгфелло Генри Уордсворт (1807–1882) — американский поэт, профессор Гарвардского университета. . В глухую полночь Пол Ревир скакал галопом, чтобы оповестить жителей Лексингтона и Конкорда о приближении войск красномундирников.

Но было еще одно подразделение британской армии, которое направлялось в Кембридж. В дневнике Джона Элиота от 19 апреля рассказывается о панике, охватившей Гарвард. Всем было хорошо известно, что англичане считают университет «рассадником вольнодумства и мятежа».

Опасаясь, что противник войдет в город по большому мосту через реку Чарльз, группа студентов разобрала его, чтобы англичане не смогли по нему перебраться. После чего парни спрятались в кустах, посмотреть, что будет дальше.

Сразу же после полудня на западном берегу реки показались войска во главе с самим лордом Перси — тот красовался в великолепном красном мундире, верхом на чудесном белом коне.

Когда лорд увидел, что мы — то есть ребята из Гарварда — сотворили, чтобы помешать ему, он страшно разозлился. Однако у этой хитрой британской сволочи в запасе было несколько плотников, которые починили мост меньше чем за час.

Затем солдаты промаршировали прямо по главной улице города, мимо домов с запертыми наглухо ставнями.

Перси держал путь в сторону Лексингтона, для укрепления позиций войск на выходе из этого города. Но он не знал дороги. Поэтому он направился в то место, где наверняка ему все расскажут, — в Гарвардский университет. Он привел с собой несколько человек прямо в Гарвардский двор, остановился посреди пустых с виду зданий и стал кричать, чтобы кто-нибудь немедленно вышел к нему и показал, куда идти.

Никто не явился. Эти студенты оказались отважными ребятами.

Джон Элиот и его приятели по комнате тревожно наблюдали за ним через щели в ставнях, боясь, что Перси вот-вот прикажет своим солдатам начать стрельбу. Тот уже готовился отдать такой приказ, но прежде решил испробовать другой ход. Он снова спросил — но уже на латыни.

Тогда из Холлис-холла неожиданно показался наставник Исаак Смит и подошел к англичанину.

Студенты не слышали, о чем они говорили, но увидели, что Смит указал в сторону Лексингтона. Перси махнул рукой, и все ускакали.

Почти тут же на наставника обрушились бранные крики, что он «жалкий идиот, лизоблюд, подпевала красномундирников». Тот совершенно растерялся. Он был из тех людей, кто мог на память цитировать всего Цицерона и Платона, но так и не запомнил ни одного студента по имени.

Запинаясь, он сказал, что информацию от него потребовали именем короля. Как же он, его верноподданный, мог отказаться? И добавил, что лорд Перси хочет удостоить Гарвард еще одним визитом.

Студенты негодовали. Кажется, генерал сказал наставнику Смиту, мол, они еще «выпьют по стаканчику хорошей мадеры у огонька» чуть позже этим вечером. Этот глупец не понял, что под «огоньком» красномундирник подразумевал большой пожар. Кто-то предложил вымазать дегтем и вывалять в перьях этого заумного простофилю. Но, как это обычно бывает в Гарварде, каждый предлагал свой способ.