Эрик Сигал - Однокурсники

— Пожалуйста, сэр, — чрезвычайно вежливо произнес Джейсон. — Я очень прошу вас пересмотреть свое решение.

— Так и быть, — выдохнул офицер, — валяй, пробуй. После ухода Джейсона военком сидел некоторое время, потирая синяки на запястьях, и думал, вызвать ему военную полицию или нет.

«Нет, — решил он. — Этот самонадеянный кретин еще поползает в песках».

— Следующий! — грозно заорал он.

Джейсон неспешно шел к месту, где проходили испытания, когда услышал позади чьи-то шаги. Он обернулся и увидел Тувия.

— Ну, — улыбнулся Джейсон, — вижу, у тебя тоже получилось. Как он обошелся с тобой — грубо?

— Вовсе нет. Только взглянул на бумаги, увидел, что мы с тобой из одного кибуца, и сразу подписал. А что за шум я слышал до этого?

— Да так, просто два еврея пытались преодолеть некоторые разногласия.

И Джейсон скромно улыбнулся.

Бежать надо было всего два километра, но все время вверх в гору. Кандидаты должны были бежать в группах по четыре человека — и тащить телефонный столб.

Тувия ухитрился попасть в одну четверку с Джейсоном. Однако когда они взбирались по последнему склону, один из четверых не выдержал и рухнул на колени. Остальные трое мужчин резко остановились на месте, с трудом удерживая на весу огромный столб.

— Давай, — подбадривал Джейсон, — ты можешь. Осталось всего каких-то четыреста метров.

— Не могу, — прохрипел новобранец.

— Придется, — рявкнул на него Джейсон. — Из-за тебя мы все тут застряли. А ну-ка, встал на ноги, живо!

Этот тон, больше походивший на командирский, поразил юношу настолько, что тот сразу же поднялся.

Они все же выполнили задание, сбросили свою тяжеленную ношу на землю, и бревно буквально потонуло в грязи.

Джейсон и Тувия, которым досталось больше двух других, тяжело дышали, растирая руки.

К ним подошел один из офицеров призывного пункта.

— Неплохо, — сказал он.

А затем указал на парнишку, который падал.

— А тебе лучше вернуться в пехоту, сынок. Остальные могут остаться для дальнейших испытаний.

Он посмотрел на Джейсона.

— Ладно, дедуля, — усмехнулся он, — ты готов снова бежать?

— Прямо сейчас? — спросил Джейсон недоверчиво. — Ну конечно, как пожелаешь. То же самое упражнение?

— Да, то же самое упражнение. То же самое бревно. Но в этот раз на бревне буду я.

В конце второго часа из всего огромного числа людей осталась небольшая, но отборная группа, подобная войску Гидеона.

— Ладно, — рявкнул офицер. — Если вы решили, будто сегодня было трудно, то советую перейти в другую часть. По сравнению с тем, что вас ждет завтра, это детские игрушки. Поэтому подумайте хорошенько. Убережетесь от нервного срыва. Разойтись!

Джейсон с Тувией, пошатываясь, побрели к своей палатке и повалились на матрацы.

— Ты был сегодня самым отчаянным, — сказал Тувия. — Я видел, как офицеры на тебя смотрели. Улыбались во весь рот. Ты был великолепен, и мне захотелось поделиться с тобой самым ценным, что у меня есть.

Джейсон почувствовал, как ему что-то положили в руку. Посмотрел. Это оказалась половинка плитки швейцарского шоколада.

Спустя двадцать четыре часа кандидатов в десантную часть погрузили в автобус, который повез их на базу в Тель-Ноффе. Когда автобус тронулся с места, какой-то человек пошел по проходу и остановился перед Джейсоном. Им оказался офицер, занимавшийся отбором десантников.

— Привет, дедуля, — сказал он. — Вижу, ты все еще среди нас. Удивил. Но предупреждаю: в следующие полгода ты будешь бегать не переставая.

— Как скажете, сэр, — ответил Джейсон.

— И не называй меня «сэр». Мое имя — Цви.

Единственное, что осталось у Джейсона в памяти за следующие шесть месяцев, это бег. Он бегал постоянно, даже во сне.

Получив первую же увольнительную на сутки, он поймал попутку и приехал в Веред-Ха-Галил. Он был счастлив увидеть Еву, которая сразу же поняла: в первую очередь ему необходимо выспаться.

Когда он наконец-то проснулся, она сообщила ему кое-какие новости.

— Твой отец звонил сюда несколько раз. Я все-таки сказала ему, где ты находишься, и, судя по голосу, он очень огорчился. И взял с меня слово, как только я увижу тебя — заставлю позвонить домой.

Джейсон поднялся, пошел к общему телефону и позвонил за счет отца.

— Послушай меня, сынок, — стал отчитывать его Гилберт-старший. — Я был очень терпелив с тобой, но с этой армейской службой ты зашел уж слишком далеко. Я хочу, чтобы ты немедленно вернулся домой. Это приказ.