— Ладно, пошли, — сказал я, отсмеявшись. Встал и бросил несколько купюр на столик. — А то так до моря и к утру не дойдем.
Минут через двадцать мы наконец услышали тихий плеск волн и спустились к пляжу. Было темно и ветрено. Оксана уже была сильно пьяна. Заслышав музыку из пляжного бара, она тут же скинула шлепанцы и начала плясать. Закружила в танце какого-то пожилого прохожего (который, впрочем, не возражал). Потом стала требовать еще выпивки.
— Тебе хватит, — вяло отбивался я.
— Ты шо, мой папа? Ты реальный чел или нереальный?
— Нереальный.
— Нет, так не пойдет! Я хочу пить и танцевать! Пошли в этот бар.
Я посмотрел в сторону бара. Там сидели какие-то малосимпатичные ребята и хмуро тянули пиво. Музыка была что-то среднее между блатняком и попсой восьмидесятых. Я представил, как она начнет танцевать на заляпанном пивом деревянном столе в своем узеньком топике с просвечивающимися сосками и шортиках тире трусиках, задирать этих парней и с тоской подумал, к чему это в конце приведет.
— Ты же хотела к морю! — сказал я, присаживаясь на какой-то каменный выступ. — Ну, вот мы у моря.
— Но не сидеть же тут вечно!
— Да не хочу я в бар идти! Я с тобой пошел гулять, а не со всей ночной Одессой.
— Тогда пошли купаться. Слабо, Ма-а-а-асква? Голышом? Ну?
Из двух вариантов я выбрал третий. Притянул ее к себе на колени и впился в губы. Она безропотно ответила на поцелуй и тут же принялась ерзать на моей коленке задом. Ее язык шарил по моим зубам и деснам. Я просунул руки к ней под топик и стал гладить напрягшиеся соски. Я почувствовал, что меня сейчас разорвет от возбуждения.
— Я знала, что ты реальный чел, — сказала она, оторвавшись от моих губ.
— Холодно, — сказал я. — А ты почти голая. Может, потихоньку двинемся обратно?
— Я хочу пива.
— Я тебе куплю пива по дороге.
— И сигареты!
Мы выбрели в какую-то аллею.
— Слушай, — сказал я. — Пилить пешком неохота.
— Та ты на приколе! Какой «пилить»? Щас фару словим.
— Чё словим?
— Фару, Ма-а-а-асква!
Она подошла к одинокому такси, которое, видимо, дожидалось как раз таких, как мы, — пьяных и нежадных.
— Тридцать! — выкрикнула она таксисту. Тот радостно закивал головой — еще бы! За тридцать гривен можно не то что пару кварталов проехать, а и до Большого фонтана смотаться, что в получасе езды.
Я не стал спорить. В такси Оксана, конечно, потребовала сменить радиостанцию и, найдя нужную, сама увеличила громкость до запредельной. Таксист только усмехнулся. Слава богу, ехали мы минут пять. Вышли у ее дома. По иронии судьбы они с сестрой жили на той же улице, что и Е., — буквально в паре кварталов, только на другой стороне.
— В гости не зову, — сказала Оксана. Ее веки были полуопущены — серьезная стадия опьянения.
— Я и не напрашиваюсь.
— Просто там сестра… И ребенок ее…
Она прижалась ко мне и впилась в губы. В этот момент что-то вспыхнуло. Я вздрогнул и оторвался от Оксаны. Неподалеку от нас пара выпивших ребят взорвали петарду. Тут же откуда ни возьмись выскочила полицейская машина. Я подивился такой оперативности, хотя и до этого замечал, что одесская полиция колесит по городу круглосуточно. Полицейские вышли из машины и попросили молодых людей поднять руки.
— Она стреляет? — шутливо, но несколько нагло, учитывая ситуацию, спросил один из ребят, указывая на кобуру одного из полицейских.
Я подумал, что полицейский скажет что-то типа: «Стреляет, епти, так, что тебе, сука, мало не покажется». Однако тот в лучших традициях американских боевиков проигнорировал вопрос, а только сухо, но вежливо повторил просьбу поднять руки.
— Зайдем в подъезд, — поежилась Оксана.
Мы зашли в прохладный лодъезд, и я снова полез ей под топик.
— Ну, так чё? — спросила Оксана, слегка отстраняясь и убирая мои руки со своей груди.
— Чё?
— Ну, чё-чё. Ты реальный чел или нет?
— Реальный, реальный, — успокоил я ее.
Она ткнула в меня пальцем.
— Тогда я хочу, чтоб ты меня чпокнул.
Я задумался. Такой откровенности я все-таки не ожидал. Но это мне как раз нравилось в Оксане — прямота во всем. Однако меня тут же начали мучить рефлексии: а не пожалею ли я об этом завтра? А что с Е.? А не будет ли это изменой? А зачем мне это?
«Бляха-муха! — разозлился я сам на себя. — Ты живой или и вправду труп? Сколько можно заниматься этим мозгоебством?! Ты же собирался совершить какую-нибудь дурость. Вот прекрасный повод».
— Да или нет? — прервала мои мысли Оксана.
Читать дальше